Кот вздохнул:
– Ты не поняла: я высоты боюсь, и как
слазить отсюда – не знаю. – Он дернул хвостом, на кончике которого
болталась паутина. Только её не хватало!
– Боже, кот-акрофоб, кому скажи – не
поверят. – Она взяла стул, потом поняла, что все равно не дотянется
и пошла в кладовку за лестницей.
– И попрошу не ругаться на меня! –
гордо ей вслед сказал кот.
Она обернулась уже в арке:
– Это боязнь высоты, рыжий. Кстати,
сколько тебе лет, а?
– Много! – быстро выпалил Эшли, не
собираясь признаваться ни в чем.
– Боже, надеюсь, ты не младше
меня?
Ответом было шипение.
***
Мягко плясало пламя в камине,
гирлянды на окне перемигивались, все четыре в честь адвентов свечи
в венке горели на столе, освещая гостиную. Мэри устроилась на
диване, уютно укрыв ноги пледом и наслаждаясь заслуженной чашкой
горячего кофе.
Несчастный, отчаянно худой и мокрый
после купания в раковине, которое он вынес почти стоически, рыжий
притащил с кухни свое полотенце, кряхтя затащил его на журнальный
стол, стоявший напротив дивана, и торжественно лег на него,
показывая, что он умный, воспитанный и с грязными ногами на стол не
залезает. Хотя именно сейчас они у него были чистыми. Мэри только
вздохнула:
– Полотенце же валялось на полу!
Рыжий возмутился, удобнее устраиваясь
на своей подстилке:
– Ты уже определись: грязными лапами
на стол нельзя и, положив полотенце на стол, чтобы не следить
грязными лапами, тоже нельзя. Это как? Кстати, лапы сейчас
чистые.
– На стол вообще нельзя! – отозвалась
Мэри, пристраивая кружку с кофе себе на колено. Жизнь налаживалась.
Мэри согрелась, поела, горло перестало болеть, и жизнь снова была
хороша. Даже с рыжим котом хороша. Или особенно с ним. Пусть он и
мелкий вуайерист, акрофоб и гидрофоб.
– Я люблю видеть лицо собеседника и
желательно на одном уровне. – возразил Эшли. – Унизительно, знаешь
ли, смотреть снизу вверх. И не нравятся мои грязные лапы – купи мне
обувь. Лапы будут всегда чистые!
Мэри представила на миг, что каждый
раз перед и после прогулки ей придется возиться с его обувью – а у
него, между прочим, четыре лапы, а не две! – и содрогнулась:
– Перебьешься с обувью. Но стирать
полотенце будешь сам – на стол можно только чистое полотенце
стелить. Понял?
Рыжий сел от удивления:
– И как ты себе это представляешь? У
меня лапы, между прочим, вместо рук. И полотенце, кстати, одно. На
чем мне лежать, когда оно в стирке?