***
Листок-кораблик, весёло покачиваясь, плывёт по реке, рассекая
острым носиком с не до конца отломанным черешком тёмно-зелёную
гладь. А круги на воде, подобно свирепым волнам, стараются
раскачать и опрокинуть маленький зелёный кораблик.
Но вот у берега течение резко закручивается, листок-кораблик
кренится в повороте и опрокидывается, неслышно уходя в воду. И
теперь по реке плывёт не листок-кораблик, а просто обычный листик с
дерева.
А таких как он бесчисленное множество. Кого-то сорвало ветром,
кого-то чьё-то рукой или лапой, кого-то склонила к земле жёлтая
старость, а кто-то может быть на самом деле всплыл.
Но что-то его выделяло из этой толпы. Рука, что совершила над
ним столь ужасное преступление, ради собственной потехи.
Гияцу сорвал новый листик, чуть сложил, чтобы закруглить его, и
пустил по воде новым листком-корабликом. И снова принялся
наблюдать, как уже много раз прежде.
Какая простота действий: сорвал, придал форму и пустил вплавь. А
какой каждый раз разный результат. Необычный, сложный. И удивляясь
этому, Гияцу совершенно не понимал, а что в его жизни пошло не
так?
Такое простое существование: стержень и всё. Есть цель и смысл
жизни. Есть то, что нужно сделать. А получается какая-то… Да ничего
не получается.
Кажется, что ловить свою тень не то что легче, а даже более
осмысленно.
Не для тяжёлых дум существует Гияцу, но ничего другого не
остаётся. В пору пазлами заниматься.
Или искать ответ на новый вопрос. Ведь в отличии от привычной
тишины в ответ на зов, Гияцу услышал сегодня: “Ваш друг находится в
закрытой локации”.
- Я не понимаю, - и рука срывает новый листок.
***
Вслед за движением руки пепел поднимался в воздух и закручивался
в вихрь. С каждым кругом всё больше и больше пепла вовлекалось в
хоровод. И телекинез, будто ему вторя, тоже раскочегаривался в
потухшем теле, с каждым разом наравне с поднимающимся ветром
зачёрпывая пепел.
По идее мне ничего не мешает убрать отсюда движения рук, но так
веселее. А в данной ситуации это важно. Да и вообще в жизни в
целом.
Маленький смерчик всё рос и рос, и вот уже две руки задают ему
темп, даже и не пытаясь описать полный круг.
И вот стена серого ветра поглотила и меня, бессильно трепля
чёрную плоть и немного покачивая тёмные катышки и наросты,
покрывающие мою потухшую тушку. Но в отличии от бессильного ветра,
пепел закрадывался под одежду, безжалостно щекотя, да старался
забиться в уши и нос. Хотел бы и в глаза, но закрытые веки никуда
не делись.