Выводила из парада странностей меня голова, где спокойно
прощупывались уши и привычная солома волос, но белых. Хотя мог и
поседеть. Маска свободно снималась, а я теперь могу не защищаться,
когда мне тычут в глаза. Просто напросто каменные веки. Что
откровенно странно, поскольку зрение вроде не изменилось, несмотря
и на фактическое отсутствие каких либо к нему предпосылок.
Также меня не могло нарадовать, что дышал я всё также свободно,
хотя мне явно это не требовалось.
Так что легонько напевая, я медленно брёл по пустыне и свыкался
с новыми вводными. Как таковой видимой цели у меня нет, кроме
туманной просьбы старейшины... впрочем, не сказать, что цель у меня
и раньше была. Родня, друзья, знакомые... Кажется, новое бытиё
определило, что у меня не будет особой тоски. А может времени мало
прошло. Может выистерился и ещё не отошёл. Или мысль, что я могу их
не увидеть никогда, слишком страшна. И я просто не могу о ней
думать.
Как минимум, не хотелось бы думать, что это я сам такой человек
изначально. Врать самому себе... Или не врать. Чтож, в сложных
жизненных обстоятельствах нет места излишкам сурьёзных дум.
Наверное стоит попробовать кое-что.
Я слегка ускорил шаг, потом побежал, всё быстрее и быстрее.
Будто безустанная машина, я, загребая песок, взбежал на вершину
бархана и неловко подпрыгнул.
Вот оно! Ощущение полёта! Будто тело совсем ничего не весит!
- Аааааааа, - невольно закричал я, кубарём скатываясь вниз.
Кажется, это было чувство нулевого ускорения. Вау, невесомость.
Наверное, я что-то делаю не так. Хм...
Я медленно встал, этак степенно выпрямился и поднял руки будто
крылья. Края плаща поднялись следом. Я взмахнул руками и
оттолкнулся ногами. На краю зрения плащ сверкнул, и меня будто
подбросило вверх ураганным порывом ветра, наполнившим плащ. Я
взлетел метров на пять и ненадолго завис в воздухе, постепенно
начиная планировать вниз, вслушиваясь в ощущения трепещущего на
струях ветра фантомного крыла. Плащ картинно развевался за спиной,
но в отличии от одежды, совершенно ненатурально.
Я мягко приземлился на песок, этак грациозно выставив ноги.
Несуществующий ветер покинул мои иллюзорные крылья, и плащ печально
опустился. В голове появилось ощущение незаполненности крыльев.
Будто одно из десяти опустело, но постепенно заполнялось. Будто я
держался с кем-то за руки, прямо как на узоре, оставленном
старейшиной.