Боги смерти явно несколько потерялись, так как Гияцу спрятал
своё реацу пустого, а внешне вообще не походил на них. И тут из
портала вышел Хиэ, в котором прекрасно угадывался пустой, причём
без сомнений сильного.
Первый резко выхватил копьё и побежал, пытаясь как можно быстрей
скрыться в лесу. Второй чуть позже толкает себя в небо, планируя
уйти с помощью поступи. Они решили не связываться с Хиэ, признав в
нём явно неравного им противника. Их главная задача следить за
местом перехода, и если что оперативно доложить.
Монах недовольно дёрнул щекой, и, вслед взмаху рукой, копейщика
вдавливает в землю, выбивая копьё из рук и ломая его в щепки. После
чего монах чуть присев, взмывает в воздух. Подолы раскрываются
подобно крыльям, он зависает на мгновение ангелом смерти перед
вторым. Посох раскручивается в руке и без особых усилий в широком
замахе переламывает ноги неудачливого бога смерти, отправляя его на
встречу земле.
И словно на луче света, монах проскальзывает к копейщику и
опускает посох на его ноги тоже.
- Знаешь, что мне нравиться в душах? - монах спокойно
поворачивается к Хиэ, не отходя от стонущего от боли тела у его
ног, и миролюбиво спрашивает, а после сам и отмечает, - их очень
сложно неотвратимо покалечить, из-за чего их можно безбоязнено
выводить из строя.
Монах подходит к Хиэ, с явной опаской смотрящего на него,
проходя мимо и второго, также стонущего и завывающего от боли. Не
то чтобы он сам не мог такое сделать, это в принципе не сложно для
пустого его силы, опыта и разума, но учитывая что при этом монах
совершенно не использовал реацу... Это было непонятно, отчего
пугало сильнее, чем должно было бы.
- Видишь ли, мне нельзя убивать, - Гияцу улыбается и поджимает
губы. - Так что лучше, если ты вернёшься обратно в Хуэко-Мундо. Мне
хотелось бы избежать конфликтов в будущем, так как я не умею их
решать диалогом. Тем более получается не очень конструктивное
общение, когда собеседник не может ничего сказать, так как корчится
от боли.
- Хорошо, - Хиэ быстро скрывается в гарганте, после чего проход
сразу же захлопывается с небольшим весёлым фейверчиком.
- Чтож, пожалуй не стоит так оставлять их, - монах поочерёдно
подошёл к богам смерти и вырубил точным ударом посоха по голове.
После чего телекинезом отлевитировал к краю полянки и прислонил к
дереву. Он протянул над ними руку и стряхнул с неё россыпь ярких
светящихся искорок, весело закружившихся и приземлившихся на ноги
пострадавшим. Их сломанные конечности покрыла золотистая плёнка, и
кости с еле слышимым хрустом встали на место, превращая изломанные
ноги обратно в здоровые.