Произведения Айбулата в песнях
В книге «Русская поэзия в отечественной музыке» (до 1917г) в 1 выпуске, выпущенное издательством «Музыка» (г. Москва 1966г.) в главе поэты и авторы слов моему большому удовольствию написано автор Айбулат Константин «Смерть» (Она придет неслышно) композитор Вильбоа Константин Петрович (1817—1882) написал песню в 1859г., ноты изданы в Санкт-Петербурге в издательстве Стелловского Ф. Т. (1826—1875). В этом же справочнике в третьей главе записано автор Розен Константин «Сумраком ночи объят старой обители сад», композитор Тарутин А. А., а ноты отпечатаны в Санкт-Петербурге в издательстве Ю. Г. Циммермана (1851—1923). В нотном отделе Российской национальной библиотеке найдены ноты на стихи Айбулата, в заглавии написано, что песня на слова К. Розена, музыка А. А. Тарутина «24 Монаха» (Легенда) песня написана специально для артиста Императорских театров Д. И. Бухтоярова
В «Литературном наследии» мне попалась интересная заметка со ссылкой на книгу Анненкова Павла Васильевича, человек который является первым биографом Пушкина:
«…Под действием этого снисходительного взгляда на людей, и внешние формы жизни должны были приобресть и особенное достоинство, и особенную прелесть. В обхождении Пушкина была какая-то удивительная простота, выпрямлявшая человека, и с первого раза установлявшая самые благородные отношения между собеседниками…». Далее Анненков рассказывает о том, как принял Пушкин у себя поэта Кольцова. В примечании на стр. 165—166 Анненков приводит ряд примеров, как «…Пушкин поощрял молодых поэтов барона Розена, Ершова, Губера, Даль…».
Вероятно упоминаемый Аненковым, Барон Розен является Константином Айбулатом, уже хотя бы потому что, другие два Барона Розена Андрей Евгеньевич и Егор Федорович не вполне молоды, литераторы являлись к тому времени уже вполне известны опубликованными стихотворениями и своими произведениями.
Предполагаю что стихотворение Айбулата «Правда и демоны», внимательно читая эти строки, насколько прочувствованная боль утраты, вполне допустимо что Пушкин вполне мог быть не только знакомым, но и учителем. Странно, даже очень странно что цензура пропустила столь едкое и неудобное, колкое, для столь бдительного, и чуткого 3-го отделения. Хочу подчеркнуть что это далеко не единственный отклик на смерть Пушкина, при жизни Николая 1 (он умер в 1855), и при живом Бенкендорфе (он умер в 1844) который цензура допустила в печать. Опять же сошлюсь на статьи В. Э. Вацуро: «