– Так-так, Коршунов, значит? Ну-ка,
повернись, дай на тебя посмотреть...
А не охренели ли вы все тут?
– Я вам, милсдарь, не девка, чтоб
меня в кругаля разглядывать. А старший вахмистр Русского
Экспедиционного корпуса!
Незнакомец вытаращил глаза, и, ткнув
атамана в бок, заржал:
– А молодец! Казак! Мне нравится! –
и, хлопнув меня по плечу, ушёл.
Увидев, что за незнакомцем закрылась
дверь, атаман схватил меня за локоть и отволок к окну.
– Ты совсем берега попутал, Коршунов?
Что, весь в медалях, Соколова спас, думаешь, Бога за бороду
ухватил? Ты кому хамишь, мерзавец?
– Ваше высокопревосходительство, да
кто это вообще? Ни погон, ни различий... Я что, каждому штатскому
кланяться должен?
– Ты реально не знаешь, или
придуриваешься?
– Ваше высокопревосходительство,
Сергей Семёнович, отец родной, вот сейчас обидно было, да! Я когда
кому врал-то?! Ну-у... если б только разыграть шутейно, так потом
же извинялся первый.
– Великий князь Кирилл это! Приехал
детей в столицу забрать.
– Детей?.. – шёпотом поразился я.
– А то ты не слышал ещё? Вся база уже
на ушах стоит, разве что собаки новости не обсуждают – и тут ты,
непросвещённый спаситель, на мою голову... – атаман встряхнулся,
словно удивляясь: чего это он со мной тут беседы беседует, когда у
него там такой важный гость, и добавил строгости в голос: – Так!
Идёшь к себе, весь день отдраиваешь «Саранчу» и занимаешься вообще
приведением всего, что тебя касается, в порядок. Я с тебя ещё
спрошу за то, что ты без медицинского разрешения в бой полез!
Аника-воин! Завтра с утра чтоб вместе со своим дойчем были
готовы!
– К чему готовы-то, ваше
высокопревосходительство?
– Да ко всему! – заорал он. – Всё! К
себе в расположение шагом марш!
– Есть!
Чётко, по-строевому развернулся и
пошагал. На входе вцепился в поджидающего меня Хагена:
– Так! Дойч! Ты про детей Великого
князя что-нибудь слышал?
Тут нас чуть не снёс очередной
посыльный с вытаращенными глазами, и мы почли за лучшее убраться в
сторону, за палатку канцелярии, в которой стоял страшно деловой
гул.
– Так что там дети?
– Слышал мельком. Дочь и сын.
– Даже так?
– Да. Дочь, насколько я понял – Анна
Кирилловна, которая была приставлена к вам сестрой милосердия.
– Ядрёна колупайка! Так вот что
Соколов говорил, чтоб я ей глазки не строил! – и тут до меня дошёл
следующий факт. – Погоди-ка! Раз он знал, что Анечка – княжна, то
он сам или из приближённых, или её братец и есть!