Сопровождение купеческих караванов в степи — очень странное
занятие, особенно если караван специфический и следует по
достаточно дикому маршруту — из Мира аж в Квохор, мимо бывших
ройнарских земель. Причём, судя по маршруту, который начертал на
карте глава каравана, это были далеко не обычные купцы.
Разграбление мёртвых городов — смертельно опасное, и зачастую
рискованное занятие, но какие-то неизведанные сокровища находили до
сих пор. В отличие от Валирии ройнарские руины были более древними,
и чуть менее опасными. Правда, насколько было известно,
задерживаться на Ройне особо и не планировалось, да и Квохор был не
конечным пунктом маршрута. Таковым была назначена легендарная
Эссария, единственный Вольный Город, который дотракийцы таки
разграбили. Или его разграбление допустили? Неизвестно.
Дикон, как подобает гордому обладателю медного звена, часто
спорил у вечерних костров с руководителем экспедиции — седобородым
мирийцем, который имел свои необычные теории на картину ройнарских
войн и историю ройнаров в том числе. Он даже написал несколько
научных трудов на эту тему, бывал и в Староместе, и при дорнийском
дворе. С последнего, правда, его прогнали за утверждение, что
путешествие королевы Нимерии было совсем не таким легендарным, как
его рисуют сказания (оспаривался, в частности, вопрос о сожжении
кораблей). Впрочем, то, что охранять экспедицию на Ройну и далее к
самым восточным из Вольных Городов наняли отряд, о чьей связи с
конкретно Оберином Мартеллом не знал разве что ленивый, видимо,
прогнали не совсем с позором и даже предоставили ресурсы для
доказательства такой теории.
«А ещё, похоже, доверили дообучение некоторых принцев. Потомок
Дейрона Доброго, знающий о своих ройнарских корнях — мечта дома
Мартеллов, судя по всему, вековая», — думалось «Руперту Хиллу».
Хотя на подобных собраниях он присутствовал, стараясь не привлекать
к себе внимание и закрыв лицо широкополой шляпой. Легенда
«Лиссенийского бастарда Оберина Мартелла, записанного на товарища
по наёмному отряду из Западных Земель, так как Оберин признавал
только дочерей», держалась, как и тирошийская краска для волос, но…
впрочем, мужчину, разглагольствующего у своего шёлкового шатра,
больше всего занимали события четырёхсот или пятисотлетней
давности.
Хотя разглагольствования были далеко не пустыми.