- Да, давай, - снова улыбнулась, потому что передать управление Сатоеву была только рада.
Более-менее приличная заправка попалась нам только через полчаса, когда на улице уже потихоньку начало смеркаться. Снег всё так же валил с неба крупными белыми хлопьями. Но ветер стих, и они падали на землю медленно и лениво, почти не кружа и покрывая все вокруг тонким пуховым кружевом, так быстро превращающимся на трассе в серую чавкающую грязь.
Чем ближе мы подъезжали к курорту, тем становилось теплее. Сейчас температура противно колебалась вокруг нуля, то подаваясь в небольшой плюс, то опять уходя в минус - самое мерзкое, что вообще может быть для дороги. Лужи и лед во всех возможных сочетаниях. Ледяные лужи, лужистый лед, лед под лужей и лужа подо льдом - у природы была богатая фантазия, множество доступных комбинацией и контрольное украшение всей этой красоты в виде грязного, перемешанного с машинным маслом снежного месива.
Месива, в которое я благополучно наступила, выпрыгнув из джипа на заправке.
- Твою ма-а-а...- на светлые мои угги, теперь раскрашенные бензиновым разводами и серой жижей, было страшно смотреть. Ноги моментально промокли насквозь.
- Э-э-э, что ж ты...- протянул Хабиб, осуждающе цокнув языком. В два шага обогнул капот и за руку выдернул меня из ледяной лужи , - Ладно, усе равно были стрёмные. Переодеть-то есть что?
- Нормальные они были, - возмущенно фыркнула я и вырвала у него свой локоть. Нечего оскорблять мою обувь!
- Нормальные для бабы- это када на каблуке, - словно маленькой пояснил Хабиб, ухмыляясь, - А в этих тапках тока овец пасти и по аулу бегать...Нэ красиво же!
- Сам ты баба, - буркнула я обиженно в ответ и пошлепала в хлюпающих от воды уггах в сторону заправки.
Не красиво ему, видите ли...Хам! Хотела ещё что-то ворчливое добавить, но на поясницу вдруг легла мужская горячая ладонь, и поток моих возмущений оборвался, словно красную ленту перерезали.
Это было странное чувство...
Едва ощутимое, можно даже сказать вежливое и одновременно такое настойчивое жаркое давление. Такое, что вся спина напряглась, и я невольно вслушивалась в тонкий перезвон ощущений внутри, замолчав и забыв, что Хабиб там про мои угги говорил. Сатоев открыл передо мной дверь и подтолкнул внутрь. Ладонь исчезла, и я выдохнула. На пояснице теперь явно ощущалась пустота, будто чего-то не хватало. У Хабиба была очень крупная ладонь, обхватывающая почти всю спину. Крупная и теплая...