- Вот и поговорили, - криво усмехнулся Хабиб, не смотря на меня и выруливая на трассу.
- Больше не будем, - просипела я.
- Эт правильно, нИ надА, - тихо одобрил Сатоев, кивнув.
5. 5.
Время тянулось бесконечно, застревая в вязком, потрескивающим от нашего молчания пространстве салона. Нет, мне не хотелось говорить. Но всем существом ощущала, что теперь невероятно хотелось ему. Этакий подкожный зуд, не дающий спокойно усидеть на месте, усиливающий напряжение.
Если до этого Хабиб рулил расслабленно, почти лениво, полуприкрыв тяжелые веки, когда смотрел на дорогу, спокойно опустив одну руку на руль, то сейчас он пребывал в постоянном движении, мельтеша на краю моего зрения. То по бороде задумчиво проведет, то ухо почешет, то нос. Вздохнет, сделает громче - сделает тише, прохладней- жарче, обзовет кого-то на дороге бараном, сцепив зубы, в сердцах хлопнет ладонью по рулю, расставит ноги шире, поправит ширинку, ремень, ворот, опять вздохнет, сводя брови на перебитой переносице в одну.
Ему теперь не сиделось.
Эта почти беззвучная, непрекращающаяся суета раздражала и одновременно заставляла меня тихонько самодовольно улыбаться. Кого-то проняло сильнее, чем меня-я-я...
Ну, и кто тут теперь из нас недое...???
Я отвернулась к окну и уткнулась носом в стекло, желая скрыть злорадное выражение своего лица. А то ненароком взорвётся мой горец...Опять. Нет уж, пусть без возможности прицепиться ко мне страдает. Сам виноват - а за свои ошибки нужно расплачиваться.
Пейзаж за окном менялся. Двигаясь на юг, мы постепенно подъезжали к горам. Бесконечные поля вытеснили холмы и низины, кое-где полностью застеленные плотным туманом. Все чаще вдоль трассы стали появляться невысокие пока, скалистые выступы, покрытые можжевельником и туями. Солнце смелее засветило на горизонте, делая небо пронзительно голубым и прозрачным, в воздухе запахло теплом.
За бортом уже стабильно было + 5 ...+7. И снег наконец перестал идти - да его в принципе почти нигде не было видно, лишь в оврагах да в тени меж редких деревьев. Земля, еще недавно спрятанная за метровыми сугробами, внезапно показалась вновь, песчаная, скупая, серо- черная и покрытая прошлогодней, кое- где ещё зеленой травой.
Я даже не заметила, в какой момент это произошло. Будто волшебство. И, казалось, мы все дальше и дальше едем в весну, пропитанную горным воздухом, прелой землей и горько-сладким дымом. Ещё чуть-чуть, и можно будет выйти из машины без куртки, чтобы погреться на ласковом солнышке. Оно так нещадно светило в окно, било по глазам, нагревало щеку, что выжигало во мне всё раздражение и накопившуюся за долгое время усталость.