— А теперь ваша очередь, Дмитрий Андреевич. Что-то приметили для
себя? Возможно, какой-нибудь из этих? — и Рудольф указал на жезлы,
которые до этого разложил для Витьки на прилавке.
Светлана Николаевна с едва сдерживаемой улыбкой следила за всем
происходящим.
Димка растерянно посмотрел на жезлы, лежащие перед ним. Вдруг на
какой-то короткий миг ему показалось, что он слышит тихую песню. Он
тут же её узнал. Это была колыбельная, которую любил петь отец. Она
звучала где-то внутри той комнаты, откуда вышел Рудольф с жезлами
для Витьки.
— Можно? — Димка, взглянув на старичка, указал в сторону
закрытой двери.
Рудольф открыл комнату и кивнул. Димка вошёл внутрь и
прислушался. Звук шел откуда-то снизу. Димка опустился на колени и
заглянул под длинный стеллаж, стоящий возле стены. Там, прямо на
полу, лежал маленький жезл, покрытый толстым слоем пыли.
— Вон тот, — сказал Димка старичку и указал под стеллаж.
Рудольф удивлённо хмыкнул и резво опустился на пол.
— Ах ты проказник, как ты там очутился? — с недоумением
пробормотал он, доставая жезл. — Совсем отчаялся найти хозяина? — И
Рудольф ласково погладил жезл, словно маленького зверька.
Он вынес его из комнаты и положил на прилавок перед Димкой.
— Прошу вас, Дмитрий Андреевич, — и старичок указал на жезл. —
Удивительно, но вы нашли то, что даже я умудрился потерять.
Димка протянул руку и взял жезл, который у всех на глазах стал
быстро уменьшаться, пока не превратился в совсем маленькую змейку.
Она проползла по Димкиной ладони и обвилась вокруг среднего пальца,
обернувшись маленьким золотым колечком. Никаких искр, сияния и
фейерверков не было и в помине.
— Упс! — вдруг растерянно произнёс Рудольф. — Право, это очень
странно, — развел он руками, взглянув на графиню.
— Что с ним не так? — спросил обескураженный Димка. — Почему он
не ведёт себя так же, как Витькин? Его можно как-нибудь обратно в
жезл обратить?
— Нет, мальчик мой. Жезл принял ту форму, которую счел для тебя
самой лучшей, — грустно ответил старичок. — Жезл простолюдина. У
безродных он почти всегда в форме кольца.
— Но как же так? — Димка чуть не плакал. — У меня же есть знак
рода. Разве нельзя взять ещё один жезл?
— Мне мой тоже не нравится, — и Рудольф, печально улыбнувшись,
вытащил из кармана сюртука детскую погремушку. — Но как я не
пытался брать другие жезлы, ни один из них больше не обратился у
меня в руках. У волшебника может быть только один жезл, мальчик
мой, — грустно подытожил он.