Меркулов медленно повернулся к длинному столу. На лицах пятерых
магов, сидевших за ним, проглядывали замешательство и изумление.
Николай Александрович вскочил, хотел что-то сказать и даже вроде бы
попытался выйти из-за стола, но потом обессиленно рухнул обратно в
кресло и уронил голову на руки.
— Вы все видите то же, что и я, — лицемерно-скорбным голосом
начал Меркулов, — знак перевёрнут.
Он сделал паузу и оглядел всех собравшихся в зале.
— А это значит, что испытание смертью было пройдено с чьей-то
помощью. Смерть требует вернуть то, что принадлежит ей по
праву.
Меркулов повернулся к Дмитрию. В его взгляде мелькнула
презрительная усмешка.
— У тебя есть выбор, мальчик, — и на последнем слове он сделал
особое ударение, — или милосердная смерть, или же испытание Тёмным
лесом: испытание, сулящее неминуемую и мучительную гибель,
испытание, которое никто так и не смог пройти и вернуться
живым.
— Мерзавец, — вдруг услышал Димка срывающийся мамин голос, — это
ты всё подстроил, я знаю! Это ты предал Андрея, трусливо бежал и
бросил его одного! Мерзкий ублюдок, решил заполучить ещё одно место
в совете?! — Светлана Николаевна билась в истерике, царапая
невидимую стену, отделявшую её от сына.
Николай Александрович выскочил из-за стола и бросился её
успокаивать.
— Это официальное обвинение? — ледяным голосом спросил Меркулов,
гневно глядя на графиню Державину.
— Игорь Григорьевич, ну вы же видите, она не в себе, — громко,
чтобы слышал весь зал, проговорил Николай Александрович. — От лица
наших родов: Державиных и Орловых, приношу вам свои глубочайшие
извинения за эти безумные слова и прошу вас проявить милосердие к
моей бедной дочери.
Меркулов, видимо удовлетворённый ответом графа Орлова, молча
отвернулся и насмешливо поглядел на Дмитрия.
— Испытание Тёмным лесом, — в тот же миг яростно крикнул Димка
на весь зал, с ненавистью глядя на человека в чёрном.
Дмитрий заметил в глазах Меркулова мимолетное удивление и тут же
презрительно улыбнулся в ответ. В зале воцарилась тишина,
нарушаемая только сдавленными рыданиями Светланы Николаевны.
— Да будет так, — ледяным голосом сказал Меркулов. — Совет семи
в моём лице готов проявить милосердие и дать тебе неделю, чтобы ты
успел попрощаться со своими близкими.
— Иди ты к чёрту со своим милосердием! — яростно крикнул
Дмитрий. — Отправляй меня сейчас же!