Слишком уж меня приложило мыслью, что дети могли пострадать в своей авантюре.
— Да что б нам сталось… — начал бормотать Рём, но я повысил голос ещё сильнее:
— Это не шутка и опасно для жизни. Это понятно?!
— Хорошо, — неожиданно смиренно согласились все трое.
О том, что с Юми надо будет отдельно поговорить, я сделал мысленную пометку, и продолжил:
— Во-вторых, объясните мне, какого чёрта вы вообще полезли гадить в мою комнату и подсунули эту отраву?! — Я красноречиво бросил взгляд на недоеденную рисовую кашу.
— Мы не гадили!
— Это не отрава! — почти синхронно донеслось от близнецов, и они резко замолчали.
Пауза затягивалась. Трое юных «диверсантов» переглядывались друг с другом. Я демонстративно подошёл к окну, подтянул за шнурок бамбуковую шторку и посмотрел на залитую солнцем площадку близ замка.
— У меня-то день длинный, могу себе и позволить отдыхать, а кто-то будет драить полы по всём замке. Причём с каждой минутой вашего молчания наказание будет продлеваться. — Я демонстративно потянулся.
Как ни странно, первым нарушил тишину Теон:
— А я вам сразу сказал, что это плохая идея и мы что-то не так поняли, — буркнул он. — Клятва работает.
— Да как она может работать, когда он… — зашипели хором на него близнецы.
— Когда я что? — Я резко развернулся и вклинился в диалог.
— Когда ты приставал к нашей маме! — гневно выкрикнул Рём.
— А я-то думал, что честного няню нам нашёл, который будет благодарен, маму не обидит и других слизней прогонит! — в тон ему дерзко воскликнул Сём.
— Чего-о-о?!
Я так и уставился на ребят, которые от ярости тяжело дышали, плотно сомкнули челюсти и даже сжали маленькие кулачки. Сейчас они выложили все свои карты на стол и теперь ожидали либо удара мечом, либо… да что угодно! В глазах близнецов плескались гнев, обида и детская беспомощность, которую они отчаянно пытались спрятать за агрессией. Теон поднялся и встал поодаль, ссутулившись. Он явно разрывался между тем, чтобы поддержать братьев, и страхом передо мной. Последнее было удивительно, с учётом того, что он-то здесь старший, но эту мысль я откинул.
Неужели дети заметили мою симпатию к их матери?
Блин, конечно, Киора мне понравилась… Но она так холодно себя повела, что я сразу прочертил границу «наниматель-персонал». Да, это самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал, но ёлки-палки! Я же вёл себя более чем прилично!