— И чем дело кончилось? — спросил я, заинтересовавшись.
— Сожгли их деревеньку, мужиков перебили, а баб снасильничали, —
ответил чародей со вздохом. — Нежата не было в тот день до самого
вечера, ушел в поля, какую-то тварь прибить, что крестьянам мешала…
А вернулся с парой провожатых и увидел картину, да рассвирепел.
Прямо в хозяйском, его доме сидели уроды — шестеро Учеников да два
Адепта. Другой бы оценил расклад, смирил бы гнев да отступил, вот
только Нежат был не из таких. Сцепился со всей восьмеркой — и
победил. Ни один живым не ушел, а последнего сумел пленить, не
убивая. И отдал на растерзание оставшимся жителями — молодым
девкам, которых весь день насиловали, перебив перед этим на их
глазах их семьи — мужей, отцов, матерей и прочих… Ну и ещё тем
нескольким мужикам, что вернулись с ним и потому выжили. Я сам был
среди тех, кто приехал проверять, что случилось, и, скажу я вам,
трупы Темных собрать не было никакой возможности. Они лежали в
отдельной яме и напоминали фарш, пропущенный через мясорубку. В
общем, когда мы приехали, получив сообщение принесенное одним из
его мужиков, сам Нежат уже умер от ран — но успел написать для
выживших вольную да завещание, где оставлял им все имущество. Без
подписей нотариуса, поставленных в присутствии живого Нежата все
это было филькиной грамотой, но из уважения к этому старому кремню
мы решили этот вопрос. Выжившие не пожелали отстраиваться здесь, и
их можно понять. Так что это — Нежатина Нива, что необитаема уже
двадцать лет.
— В битве при Нежатиной Ниве войска Российской Империи под
командованием великого генерала Олега Васильевича Добрынина нанесли
страшное поражение Империи Цинь, несмотря на подавляющее
превосходство врага в численности как рядового состава, так и по
количеству и силе чародеев, — произнес, словно читая, Рысев. — А
дальше пойдут перечисления наших сил, начиная с сильнейших магов,
потом ход боя, в котором расскажут о всех значимых подвигах,
совершенных нашими магами… Две армии сошлись в схватке не на жизнь,
а на смерть, обагрив кровью некогда плодоносную Нежатину Ниву…
Пока мои товарищи изощрялись в словесности, я молча разглядывал
поле, на котором захоронены все герои этой битвы. Уходящее за
горизонт поле крестов, мусульманских вытянутых камней с полумесяцем
и звездой, странные символы язычников, иудейские и буддисткие знаки
— а в центре большое пустое пространство, куда мы положим тело
нашего генерала и поставим ему крест.