Когда Матвей дошёл до слов Ипполита
об увиденном им танце безумца, случайно застигнутом в ночной тиши
на набережной Невы, он почувствовал, как по его кожи побежали
мурашки: описание необычного существа, которого язык не
поворачивался назвать человеком, полностью совпадало с тем, кого он
видел сегодня на рельсах танцующим возле изувеченного тела погибшей
девушки.
— Ерунда какая-то… — вслух
пробормотал Матвей.
Произошедшее с ним в этот вечер не
выдерживало никакой критики. Проанализировав все недавние события,
Матвей ещё раз убедился в том, что не следует слушать советов своей
матери и, уж тем более, вестись у неё на поводу. Ничем хорошим все
эти гипнозы и прочие псевдонауки не могут кончится. В лучшем случае
начнут мерещиться всякие небылицы, а в худшем вообще загремишь в
какую-нибудь секту или тронешься умом. С этими мыслями, Матвей и
лёг спать.
Утром следующего дня, Матвей, как
обычно, отправился на работу в рекламное агентство, где с полной
отдачей времени и сил трудился уже почти шесть лет. Привычным
движением он набрал код на замке, вошёл в помещение, обменялся
парой фраз с девчонками на ресепшене. Всё, как всегда, но всё же не
совсем так.
То ли девчонки были не в настроении,
то ли Матвей ещё не оправился от происшествия в метро, но ему
показалось, что говорят они с ним не охотно. Пряча глаза, избегая
взгляда. Не так приветливо, как обычно.
За весь день никто из коллег Матвея
не заглянул к нему в кабинет, и даже секретарша, принеся бумаги на
подпись, не только не улыбнулась ему, как обычно, но и вообще будто
старалась быстрее избавиться от его общества. Клиенты все как один
хамили Матвею по телефону, шеф и вовсе отказался с ним говорить,
сославшись на очень срочные дела. Даже в курилке люди скорее тушили
сигареты и спешно покидали помещение, как только Матвей там
появлялся.
Списав всё происходящее на излишнюю
свою мнительность, Матвей честно отработал положенное время и
направился на автобус — спускаться в метро ему по-прежнему не
хотелось. Слишком свежи были воспоминания.
Минуя квартал высоких офисных зданий
с большими панорамными стёклами, Матвей направлялся к остановке,
невольно подмечая, что прохожие сторонятся его: идущие ему
навстречу внезапно сворачивали на ближайшем повороте, продавец
цветочного киоска тут же перевернул табличку с надписью «закрыто»,
промоутер с флаерами и вовсе перебежал на другую — пустынную —
сторону дороги вне пешеходного перехода, как только Матвей
приблизился. В автобусе ситуация оказалась не лучше: ехавшие
пассажиры сгрудились толпой на противоположном от Матвея конце
автобуса, чураясь его, как прокажённого, ни на одной из семи
остановок не появилось новых попутчиков: люди заглядывали внутрь
салона и внезапно разворачивались, как будто вспоминая о каком-то
неотложном деле. Удивительнее всего же было поведение кота, жившего
с Матвеем больше семи лет — сидел за диваном, выходя только по
крайней нужде. Кот мчался к миске или лотку с такой скоростью,
будто его вот-вот накроет ковровая бомбардировка, и с той же
скоростью летел обратно в своё укрытие. Соцсети и мессенджеры
Матвея также хранили молчание, никто из друзей или знакомых никуда
не звал его в этот пятничный вечер. Более того, все пятеро друзей,
приглашённых в бар на субботу, чтобы отметить прошедший день
рождения Матвея слились по каким-то абсолютно нелепым причинам.