— Какая у него хоть кличка? А то я только и слышу, что
"ослик".
— Так я его так и назвала! Осел по имени Ослик. По-моему, ему
очень идет.
В кромешной темноте приходилось двигаться особенно медленно, мы
выверяли каждый шаг, и все равно постоянно поскальзывались и
спотыкались, а Милена один раз даже по пояс упала в воду, вскрикнув
так, что переполошила, наверное, всю ночную живность в округе. Но
иначе было нельзя, хотя она упрямо не говорила, почему.
— Если этот схрон такой тайный, — задал я волнующий меня вопрос,
— то почему мы идем к нему по этой слякоти, где любой желающий без
какого-либо навыка сможет пройти за нами по следам?
— Потому что река размывается, — тоном веселой нянечки объяснила
Милена. — Через пару дней от наших следов ничегошеньки не
останется! А если бы мы пошли сверху, — она показала в сторону
кустов, окружающих весь берег реки, — то наломали бы столько веток,
что про это место можно было бы смело забыть. Не волнуйся, мы как
раз пришли.
"Пришли" было толстенным деревом, своей корневой системой
обеспечивающим вокруг себя более-менее надежную землю. Подобравшись
к стволу, я огляделся — нигде не было видно никаких намеков на
тайник, ни вокруг, ни в корнях, ни на ветвях сверху.
— Дерево нависает над берегом, — Сказала девушка. — Под этими
корнями просторная вымытая водой ниша. Там все и лежит.
— Что там? Оружие? Деньги? Артефакты?
— Лучше! Оружие, деньги и артефакты! Скорее, прыгай в
воду, будешь подавать мне. Ну чего ты так смотришь?
— Ты ведь уже мокрая, может, сама в воду полезешь?
— Ой, мужчина, нет слов... — Милена картинно закинула назад
голову с приложенной ко лбу рукой. — как раз потому что я мокрая, я
и не хочу туда опять лезть! Кроме того, как я поднимать все
буду?
— Как-то же туда скинула, — скорее, чтобы просто поворчать,
сказал я, уже спускаясь.
Будь на дворе осень, мы бы даже не дошли до тайника, околев на
полпути. Но сейчас, поздним летом, вода была еще просто холодной, а
не ледяной, да и ночной воздух оказался к нам довольно-таки
милостив. Не теряя времени, я наклонился, и действительно увидел
под корнями дерева выход в своего рода пещерку. Опустившись на
четвереньки, я вполз туда, двигаясь совершенно вслепую — ночью
свету здесь появиться было попросту неоткуда. К счастью, скоро моя
рука наткнулась на что-то явно рукотворное — ровное, отполированное
дерево, обитое железными скобами на углах. Сундук!