— Ребята, назовите свои имена хотя бы. Как к вам обращаться?
Лохматый раздраженно буркнул позади меня, с хрустом ломая какую-то ветку:
— Ко мне можешь обращаться «мой господин!» Но для тебя лучше вообще лишний раз не открывать рот.
Я бы вполне могла взбеситься от таких слов, но крайняя моральная усталость привела к тому, что я лишь с иронией огрызнулась:
— Мне мама еще в детстве запретила употреблять такие слова! Так что, раз не хочешь называть свое имя, я буду обращаться к тебе: «Эй ты, лохматый!»
Лохматый взбесился. Но, перекрывая его ругань, спереди прозвучал спокойный голос темноглазого:
— Ко мне можно обращаться Рик. А тебя как зовут?
Он не разграничивал, кому адресует свой вопрос: мне или лохматому. Но ответила я:
— Линси Ларк. — И со вздохом добавила, понимая, что скрывать свою расовую принадлежность все равно долго я не смогу. В первой же переделке все вскроется. — Я – землянка.
Рик споткнулся и остановился как вкопанный. Так что я, не успев остановиться, врезалась в его спину.
Идущий позади меня лохматый, не ожидавший такой подлянки, в свою очередь врезался в мою спину, впечатывая меня всей своей массой в тело Рика, выбивая из моих легких весь воздух. Чисто инстинктивно, хоть умом и понимала, что предотвратить падение не успеваю, я выставила ладони вперед. И они сейчас мягко скользнули по мужской спине. Рик напрягся. А я…
Я просто захлебнулась от восторга, от ощущения стальных мускулов под моими ладонями, от жара, идущего от сильного мужского тела. И мои руки будто ожили, приобрели собственную волю, самовольно отправились путешествовать по чужому телу. А я млела, наслаждаясь каждым мгновением, каждым, даже едва заметным движением мышц под ладонью.
В какой момент в груди родился знакомый жар? Не знаю. Я не заметила. Опомнилась лишь тогда, когда он выплеснулся в кровь и в мгновение ока, будто лесной пожар, охватил тело. Низ живота свело сладким, предвкушающим спазмом. Стало сложно дышать, потому что ноздри забивал пряный мужской запах. И я предвкушающе облизнулась.
Словно сквозь тяжелую, плотную пелену в мозг пробилась тревожная мысль: что со мной?! Никогда я так резко не реагировала на близость чужого, пусть и такого привлекательного тела. Происходило что-то в высшей степени странное. Я, как кошка под кустом валерианы, упивалась запахом и тактильными ощущениями. Но мне этого было отчаянно мало. Тело требовало большего, душа просила еще.