На фото были изображены склады для
операционной деятельности контрабандной торговли Грифа,
распложенные в тщательно охраняемом лесочке возле его усадьбы. На
одной из фото был сам граф (хвала шестидесятикратному увеличению),
который пересчитывает наличку и залихватски хлопает по плечу
помощника.
Пока Гриф совершенно по-птичьи крутил
глазами, я прошёлся по некоторым другим столам.
Например, один из владетелей получил
фото, как гонится за тремя молодыми и не одетыми людьми в процессе
сексуальных, я бы сказал «игрищ».
- Вот эта деталь, - я показал графу
пальцем, что гендерная идентификация у участников любовных
похождений, который владетель производил у себя в закрытом и
охраняемом саду, была самой разнообразной.
- Уважаемые, как я теперь не
сомневаюсь, коллеги. Я грешен.
Встав посреди зала, я поклонился
несколько раз, в разных направлениях, чем откровенно потешил
Гадюкину, для которой (как и для Белкиной) у меня конверта не
нашлось.
- Так вот, я грешен. И как мне
известно, Вы тоже имеете крошечные пятна на
репутации.
- Вы мне… Нам… Угрожаете? – гневно
раздувал ноздри Гриф.
Тем временем лицо Губачинского
сделалось весьма заинтересованным, он лучше других понимал, что
возле него находится мощный компромат. Кажется, он серьёзно
подумывал броситься и что-то из фото отнять.
Его интерес тут же «считали» другие
владетели и сделали из этого свои выводы. Например, если меня не
защитить от прокуратуры, то та может и обыск какой провести,
проигнорировав (чисто случайно) дипломатическую
неприкосновенность.
- Ни в коему случае! Я сейчас говорю о
чём? Поскольку, без сомнения, я стану одним из вас, то буду свято
поддерживать имидж владетелей, как непогрешимых лидеров нашего
общества, не совершавших и не совершающих никаких постыдных или
противоправных действий. И даже если совершенно случайно ко мне в
руки попали какие-то фото, которые я, уверен, по ошибке содержат
какие-то иные факты, то я немедленно их сожгу в пепел и буду
бороться за то, чтобы такие фото никогда не существовали. Буду
поддерживать «своих».
- Ишь ты, как завернул, - пробормотал
старенький Гризонов, рассматривая фото, на которых был изображён
его внук, распаковывающий партию автоматов из запрещённого списка
для вооружения войска владетеля. Внук отслужил в имперской армии и
был воспитан, чтобы стать наследником, даже минуя своего слегка
пьющего отца, а как имперский (хоть и в отставке) офицер,
поддерживал самые высокие стандарты военной подготовки, небрежно
возложив болт на запреты по обороту автоматического
оружия.