— Другие подозреваемые есть?
— Обвинение даже не искало. Нет другого. Или молчат. И непонятно, кого больше боятся. То ли Колесников их напугал всеми прелестями тюрьмы, то ли не хотят связываться с Панкратом. Сам знаешь, какая у него репутация в области.
— Веди к презумпции невиновности. У тебя нет другого выхода, если сомневаешься в его причастности. Либо сдай анализ и закрой, наконец, это дело.
— Или подделай ДНК, так? Ты на это намекаешь?!
— Михеева, я сильно сомневаюсь, что Панкрат кого-то насиловал. Но помнишь, что твой отец нам на лекциях в институте говорил? Верь чутью. Что твоя интуиция тебе говорит?
— По отношению к Панкрату она у меня полностью атрофирована.
— Что между вами на самом деле произошло?
— Я. Его. Ненавижу, – отчеканила Света, сглатывая слезы ярости, льющиеся по щекам.
— Света, ты ненавидишь практически всех наших клиентов, – хмыкнул Аверин, откидываясь на спинку кресла. – Здесь что-то другое. Ладно, не хочешь говорить, твое дело. У меня к тебе просьба. Как закончишь с Панкратом, помоги мне с Акуловым.
— Ты в заднице с делом этого психопата?
— В полной, Света.
— Хорошо. Освобожусь, сделаю.
Как только Михеева отключилась, ей сразу позвонил начальник СИЗО.
— Я, конечно, все понимаю, Светлана Михайловна! Трогать нельзя, синяков не оставлять, пылинки сдувать, пока суд идет! Только уймите своего клиента, мать вашу!
— Что он сделал? – спросила Михеева, напрягаясь.
— Выхватил оружие у охранника и держит его в заложниках прямо в своей камере! Я бы его… собственными руками… но сижу как идиот и ничего не делаю! На меня мои люди уже косятся! Как же так?!
— И чего захватчик требует? – спросила Света, истерично хихикая. От усталости и от полного бессилия…
— Немедленной встречи со своим адвокатом! Светлана Михайловна… это уже ни в какие ворота! За это говнюк поплатится! Я буду требовать для него увеличение срока.
— Петр Константинович, мы оба знаем, что не будете, – спокойно ответила Михеева. – Сейчас приеду, мы все решим. Не надо нервничать. Просто меня дождитесь, пожалуйста.
Начальник СИЗО был тем еще взяточником. И прекрасно понимал, что из-за наглой выходки Панкрата он и его люди получат столько денег, что год смогут жить припеваючи, ни в чем себе не отказывая. Взяв у Вити Глухого большой пакет с деньгами, матеря Панкрата на чем свет стоит, Михеева сначала заглянула к Петру Константиновичу. Получив от нее внушительные откупные, он, обойдя все правила, разрешил ей увидеться с клиентом прямо в его камере. Когда она вошла, трясущийся от страха охранник сидел в углу, а Панкрат, держа оружие в руках, расположился рядышком. Света подошла к молодому парню и сунула ему пачку денег в карман.