– Если всё понимаете, – сказал я, –
что у нас творится, то почему сами молчите?
Он ответил бесстрастно:
– Мы исполнители. И на службе. Иногда
выступаем с инициативами… но их наверху не поддерживают, так как
главное у нас – благополучие простого человека. Который, как вы
говорите, только жрет, пьет и загаживает планету.
– Ну да, – сказал я, – это говорим
мы. А вы?
Он молча улыбнулся, но смолчал.
– Понятно, – сказал я, – сейчас этого
простого всё равно многовато. Нехорошо так говорить, но что правда,
то правда. Даже столько народу, что осталось после снаппера,
многовато для процветания современного общества. Слишком много…
лишних.
Он смотрел на меня с живейшим
интересом.
– У вас даже голос не дрогнул, хотя
произнесли такие правильные, но страшные для нашего общества слова!
Вот потому я и дал команду своему отделу обеспечить вам хоть
какую-то защиту. Не дожидаясь указаний сверху.
– А такое не наказуемо?
Он сдвинул плечами.
– Наказуемо. Но не слишком уж. Могу
провести по статье учений.
Я поднял взгляд на зеркало заднего
вида.
– А та охрана, которую нам прислали…
Это был кто?
Он сказал небрежно:
– Из частного охранного агентства.
Они нам не конкуренты.
Автомобиль остановился в ночи перед
тёмным зданием, даже фонари на столбах не горят, вот уж
конспирация. Даже не понятно, привезли меня в главное здание, или в
одно из засекреченных мест, где у них проходят встречи с тайными
агентами. Или куда возят для изощренных пыток.
Телохранитель, что сидит рядом с
шофером, выскочил первым, огляделся, подошел к задней двери и
быстро распахнул. Телохранитель справа вылез, снаружи подал мне
руку.
Когда я выбрался из салона, Карбышев
тут же оказался сзади, так и провели меня, прикрывая телами со всех
сторон, к подъезду, где тут же распахнулась дверь, словно нас
отслеживают всё время.
Короткий пустой коридор, только
камеры наблюдения, защищенные бронестеклом, у третьей от входа
двери Карбышев постучал и тут же, ухватившись за изогнутую ручку,
повернул её и распахнул дверь.
– Прошу, Константин Васильевич.
Все кабинеты в чем-то одинаковы, этот
обманчиво похож на кабинет менеджера среднего звена, такой же стол,
раскрытый ноут, старорежимная мышка на коврике, за спиной на
тумбочке кофемашина Jura, всё как в офисе, каких по стране
тысячи.
Из-за стола навстречу поднялся
высокий худой человек в гражданском костюме, произнес максимально
приветливо: