Дурак совсем! На кой чёрт ты её
бесишь?! Княгиня, что-то непонятно рявкнула и швырнула в нас комок
красного света, с криком: «Получи, гадкий мальчишка!».
— Стой!.. — вместе с ней заорал
князь, кидаясь наперерез непонятному чему-то.
Ещё не затих крик, а двойня с
нереальной для человека скоростью оказалась перед нами. Комок
пролетел сквозь пальцы чуть-чуть не успевшего Пресветлого и облаком
накрыл всех нас четверых, через миг растворившись.
Тишина казалась оглушающей.
Нереальной. Я видел как дед, что-то говоря, вглядывается в лица
растерявшихся близнецов, князь что-то яростно выговаривает своей
супруге, схватив её за запястье. Но меня накрыла абсолютная
тишина…
Рывок за плечо, такой резкий и
сильный, что меня разворачивает. Брат глядит в упор. Что-то
спрашивает. Не понимаю…
— Ты слышишь меня, Ирдес?! — как
сквозь вату.
— Что это было? — интересуюсь я. Язык
отказывается толком слушаться.
Ван молчит. Только в лице меняется
так, что хочется кого-нибудь убить. В идеале того, кто посмел
причинить такую боль и муку брату.
— Нас, кажется, прокляли.
— Бред! — тут же высказываюсь я,
встряхиваясь. Не смотри так, брат.
— Уходи, Лиона, — то ли рык, то ли
шипение сквозь зубы долетает до меня. От льда, наполнившего голос,
замерзает даже воздух. — Как политик и дипломат ты ничего не
стоишь. Собирайся и уезжай немедленно домой. Это приказ.
И она, зашипев не хуже кошки, пулей
вылетела за дверь. Князь окинул нашу обалдевшую четвёрку
внимательным взглядом.
— Кажется, обошлось, — сказал он,
глядя на деда. Снова посмотрел на нас. — Я не знаю, на кого из вас
четверых пало проклятие. Остаётся надежда, что оно вообще
развеялось, я успел его задеть. В любом случае ослабить успел.
— Бред, — повторил я. Всё вокруг
по-прежнему казалось почти нереальным, как будто за толстым
аквариумным стеклом. — Меня невозможно проклясть. Близнецов тоже,
они внуки бога, а на Вана проклятие бы не пало в любом случае, он
стоял за нами.
— Хорошо было бы, если бы всё
получилось по твоим словам, — вздохнул князь. — Но опасаюсь, что
один из вас всё же принял удар на себя.
— А что за проклятье-то? —
поинтересовалась Маня.
— «Обрести и потерять», — медленно
произнёс Ван. — Хуже смерти.
— Завтра в любом случае я лично
проведу обряд снятия, — твёрдо сказал Пресветлый. — Это не позволит
проклятию реализоваться.