— Разумеется.
Андрэ наконец оторвался от разглядывания меня и обогнув стол выдвинул ящик. Достал лист бумаги, карандаш, и мельком взглянув на то, что лежало на диване, принялся что-то писать.
— Какова стоимость всего этого? — мужчина указал карандашом в сторону дивана.
— Эм… — сейчас моя совесть боролась с жадностью. Мне просто не хватало духу солгать! Создатель, наделил же меня праведностью! Но потом я вспомнила о том, что ближайшие двести лет могу провести в тюрьме и зажмурившись, скороговоркой проговорила: — Вино сто пятого года розлива стоит тридцать тысяч золотых, вторая бутылка… — тут я забыла год урожая и розлива, и просто назвала цену. — Десять тысяч. Портрет Ее высочества Ларины - десять тысяч, и картина о которой говорят, ходило много слухов - пять тысяч.
Я замерла, испуганно глядя на графа. Ну давай, скажи что я обнаглела и выставь вон…
— Пятьдесят пять тысяч золотых за редкие коллекционные предметы, а у Марья Закамской только такие и были. я уверен, не так уж и много. — Андрэ записал что-то еще на листке и передал его мне вместе с карандашом. — Поставьте вашу подпись внизу справа.
Я машинально вписала свою фамилию и карандаш выпал из дрожащей руки.
— Вы уверены, что все это вам нужно? — я начинала оправдывать свою наглость. Зачем? Дура потому что! Мои подружки на Земле крутили мужчинами как хотели, а я не то что выпросить, я даже за товар не могу взять кучу денег! Или могу? Нет, все-таки если ставить на весы совесть и тюрьму, второе перевешивает. Так что я заткнула орущие в глубине души моральные убеждения, и хлопая ресницами мило улыбнулась.
— Алина, а что вы скажете насчет танцев?
— Танцев?
— В моей деревне на следующей неделе будет свадьба старосты, я приглашен. Меня желают видеть с гостьей на этом празднике, и я подумал, может быть вы хотите пойти?
Граф взглянул на меня так, что сразу стало ясно - откажусь, и листок с нашим договором окажется в урне.
— А вы я смотрю в хороших отношениях со старостой, — пробормотала я, зачем-то.
— Стараюсь быть ближе к народу, так у них больше доверия и уважения.
Неплохой подход…
— Я буду рада составить вам компанию.
А почему нет, да? И денежки теперь есть, и граф - не мерзкий старикашка, а вполне себе симпатичный мужчина средних лет. Ох, видела бы меня моя мама! Прям слышу ее визг: “Алина, я не так тебя воспитывала!”