– Лю-шан еще не сдох? – припомнила я имя главы семейства.
– Три года назад умер. Кто ты?
– Я призрак девочки, которую тут запороли розгами до смерти. Ее
звали Пинь. Она была умная и узнала, что Лю Танзин крысит рис в
сговоре с налоговым чиновником. За то и пострадала.
Призраки – это страшная штука в представлении обывателя. Их,
бывает, что и некоторые шиноби на полном серьезе пугаются, поэтому
о том, что наш АНБУ Водоворота мертв и пепел его развеян, знает
минимальное число человек. А то как бы народ в панике с острова не
побежал. Свою глупую гипотезу о том, что я тоже как бы
энергетический отпечаток другого человека, вселившийся в никому не
нужную девочку, также оставляю при себе, мне она популярности не
добавит. Лю Лэй, услышав, кто я такая, и грохнулась в обморок.
Еле-еле ее ребенка успела подхватить, а то расшибся бы.
О том, что к нам приближается еще один человек, я узнала
заранее. Эхолокация, детка. Звуковое зрение предупредило меня, что
кто-то подходит со спины. Резко повернулась. Мой как бы батя, Лю
Джанджи. Какой-то он совсем уж затрапезный стал. Иной бомжара из
Страны Волн презентабельней выглядит. А ведь ему сколько? Чуть за
тридцать. Интересно, попробует сыграть радушие и хотя бы
изобразить, что рад меня видеть?
– Пинь, это ты? – мужика всего аж колотит. Взгляд прикипел к
протектору у на моем поясе.
– Ши-тян, будь добра, представь меня.
Шизуне наблюдаемая сцена явно удовольствия не доставляет. Но
спасибо ей, подыграла, чем уменьшила риск того, что я сорвусь и
всех тут если не поубиваю, то переломаю.
– Перед вами Оками, королева Узушио, разрушительница деревень,
убийца самураев, – продекламировала куноичи, титул мой за прошедшее
время не вырос. Ну разве что Узумори к нему добавить можно. Но не
нужно.
– Но когда-то меня действительно звали Лю Пинь и пороли вон там
во дворе, – подтвердила я и поняла, что не знаю, что делать и что
говорить. Зря я вообще сюда пришла, захотелось слиться и оставить
все, как есть. Че, королева, кончилась твоя спесь?
Судя по лицу Джанджи, он тоже не знает. Но явно очень хочет на
меня наорать. Он же старший родственник, я ему обязана выказывать
почет и уважение. Но инстинкт самосохранения наверняка ему
подсказывает, что нарываться на шиноби не стоит.
– Прошу! Не надо меня убивать! – наконец определился с линией
поведения мужчина. – Это всё Танзин! Это он! – как же мерзко я
сейчас себя ощутила. Я что, и правда его дочь? Не верю!