— Ты так разволновалась, Нина. Что же
ты говоришь! Конечно, я не стану наказывать тебя за подобное. Это
ведь, в сущности, такая мелочь, правда? — лгунья активно кивает
головой, и до меня окончательно доходит, что ничего она не поняла.
Ей же хуже. — Ты можешь идти.
Она торопится к двери, забывая даже
поклониться. Ушла, не попрощавшись. Очень жестоко, Нина. Я ведь так
старалась привлечь твое внимание.
Когда шаги стихают, мне остается
только надеть новую пару перчаток, поправить прическу и пойти в
сторону кабинета. Лиа должна быть там, как и книга, которая мне
нужна.
Кабинет оказывается таким же
ухоженно-скучным, как и в мое первое его посещение. Лиа почти клюет
носом, но не выпускает бумаги и перо из рук. Я прокашливаюсь и
подхожу к столу, примечая лекарство.
— Сестра, твое состояние стало еще
хуже, — пробегаюсь глазами по книгам, что огромными рядами стоят на
книжных полках. — Может, все-таки отдохнешь?
— Я почти доделала. Еще пару
часов…
Я в шоке смотрю на нее и даже
забываю, как дышать. Трудоголизм явно заменяет ей реальный мир. Ну,
насколько можно назвать его реальным, конечно. Все здесь выдумка,
так что подобный вопрос крайне философичен.
— Так. Тебе пора заканчивать, — я без
усилий выхватываю лист и перо, ставя последнее в чернильницу. —
Посмотри на себя. Как ты собираешься справляться с делами в таком
состоянии? Хочешь испортить свою работу, допустив кучу ошибок? —
невольно я вчитываюсь в написанное и перевожу взгляд на
нахмурившуюся трудоголичку. — Что это?
— Мои планы по снижению расходов на
ввоз товара, — коротким жестом она протирает лицо и тяжело
вздыхает. — Император ввел пошлины при ввозе соли свыше двадцати
килограммов. А мы ввозим под пятьдесят каждые три месяца. Это
станет серьезной статьей расходов, если мы не придумаем, как это
обойти, — Лиа очень сильно старается посмотреть на меня, но зеленые
глаза крепко закрываются, отчего она выглядит забавно. — Я бы давно
закончила на сегодня, но завтра есть другие дела. Так что я
останусь здесь и поработаю еще.
Пробегаясь глазами по плану, я
задумываюсь. Мне редко приходилось разбираться с экономическими
вопросами — чаще всего мы давили на эмоции, тяжелое жизненное
положение или неприятные последствия. Но, если попадался не
простак, то приходилось действовать более рационально, расписывая
все материальные страдания, с которыми столкнется несчастный, если
не заключит сделку именно с нами. Целиком и полностью ложь,
разумеется.