Я взяла его за руки и, игнорируя то,
что он почти подпрыгнул на месте, усадила рядом с собой. Джудит
старалась не мешать, но я видела, что ребенку неудобно говорить со
мной, а при других — тем более.
— Джудит, я хотела взять новую
накидку, но забыла, — она удивленно посмотрела на меня. — Элади
говорила, что позаботится об этом. Можешь сходить и принести
ее?
Ее взгляд наполняется пониманием и,
стараясь на смеяться, она выходит за дверь. Вернется она не раньше,
чем Микель выйдет отсюда. А у меня будет достаточно времени, чтобы
узнать у него все, что нужно.
— О чем ты хотел поговорить? О моей
болезни?
Он активно закивал, продолжая ерзать
и оглядывать комнату. Ищет способ побега, что ли?
— Я боялся, что вы заразились через
рану. И, ну…
— Дело не в ране, Микель. И она почти
зажила, так что больше не думай об этом, — я пожала плечами и
решила, что пора разобраться с более серьезной проблемой. — А как
твои дела? Ты все еще работаешь над рисунком для меня?
Видимо, я задела тонкие струны
творческой души, потому что мальчик заалел и посмотрел на меня с
волнением.
— Я еще не закончил! Я хочу
постараться, чтобы вам понравилось.
Он замолчал, и я оглядела его. Мое
внимание привлекла обувь — такой вид, будто чинили ее не единожды.
Я не видела ничего странного в том, чтобы чинить вещи, а не
выбрасывать их. Однако, он, пусть и незаконнорожденный, но все же
признанный сын герцога. Тяжело представить, что он будет носить
такую обувь.
— Микель, а твоя обувь… Не слишком
повреждена? — он склонил голову к плечу, непонимающе глядя на меня.
— Нина ведь следит за твоей одеждой? Почему же обувь такая
старая?
Мальчик замер и смущенно отвернулся.
Я ждала ответ. И я догадывалась, каким он будет.
— У… У меня недостаточный бюджет.
Нина говорила, что не может тратить деньги, которых и так не
хватает, — он ненадолго прервался, пока я складывала пазл воедино.
— Она сказала, что нужно экономить, чтобы остались деньги до
следующего месяца. И… Вот поэтому…
Вот как. А ты умеешь извлечь выгоду,
Нина. Учитывая отношение к Микелю, никого не волнует, что у него
происходит. Герцог признал его, но, откровенно говоря, ему все
равно, что происходит с ним, если он ничего из себя не
представляет. И теперь я понимаю, почему в романе Микель обвинял
отца не только в безразличии, но и в жестокости. Ведь Микель так и
не узнал, что его деньги расходовались не по назначению. Теперь
узнает. Мне нужно только сделать так, чтобы он помог мне в этом.
Это не должно вызвать проблем.