Парень на секунду уставился прямо на меня, но тут же продолжил
неистово орать. Я раздраженно зажмурился. Ну что ж, Вань, ты прожил
достойную жизнь. Открыл пару законов физики, написал несколько
книг. Жаль я так и не связал свою жизнь с любящей женщиной, все
свое время, всего себя посвятил науке. Сколько всего осталось
несделанным, нераскрытым…
Сквозь закрытые веки я увидел яркую вспышку, словно вспыхнула
сверхновая. На мгновение всё замерло: крики, рёв двигателей, даже
мои мысли. Время растянулось, как в релятивистской теории, и я
почти физически ощутил, как пространство искривляется вокруг
меня.
А потом наступила темнота. Абсолютная, всепоглощающая. В этой
темноте не было ни верха, ни низа, ни прошлого, ни будущего. Только
бесконечное «сейчас».
Тишина.
А затем…
***
Сознание вернулось резко, словно кто-то дёрнул рубильник. Я
почувствовал толчок в плечо и услышал грубоватый мужской голос:
— Эй, не спи, работай!
Глаза открылись, и мир вокруг меня взорвался калейдоскопом
серого бетона и красных знамён. Я стоял, опершись на швабру, в
длинном, широком коридоре. Огромные мраморные плиты под ногами,
высокие потолки, массивные люстры из стали и стекла — м-да, всё
кричит о мощи и непоколебимости советской архитектуры.
Стены, украшенные мозаиками рабочих и колхозниц. Огромные окна.
Где-то вдалеке виднелась монументальная скульптура, изображающая
торжество науки и прогресса.
Это место словно остановилось во времени, застыло в эпохе моей
молодости — суровой, но полной грандиозных амбиций.
На автомате я начал водить шваброй по полу, пытаясь собрать
разбегающиеся мысли. Где я, чёрт побери?
Коридор был заполнен людьми, снующими туда-сюда. Мужчины в
строгих костюмах, женщины в платьях и юбках строгого кроя. Повсюду
слышалась русская речь и это радует, но то тут, то там долетали
обрывки фраз на других языках. Воздух был пропитан запахом
табачного дыма и духов по типу «Красная Москва» и «Ландыш
серебристый».
Я оглянулся по сторонам. На стенах висели портреты хорошо
знакомых суровых мужчин в военной форме и строгих костюмах. Красные
флаги с серпом и молотом украшали каждый угол. СССР? Но как…
Бросив швабру, я подошёл к огромному зеркалу у подножия
мраморной лестницы. Из отражения на меня смотрел молодой парень лет
восемнадцати. Густые тёмные волосы, зелёные глаза, острые скулы. На
груди поблёскивала табличка: «Алексей Новиков».