Екатерина сгребла документы.
— Максим, это всё очень трогательно. Но ты забываешь о последствиях.
— Каких?
— О том, что мы знаем все твои секреты. И можем их использовать.
Валентина шагнула вперёд.
— Екатерина Львовна, а вы забываете, что я тоже знаю ваши секреты. И что шантаж — уголовно наказуемое деяние.
— Попробуйте доказать.
— Диктофон работает уже полчаса. Все ваши угрозы записаны.
Екатерина побледнела. Зыркнула на включённый диктофон, который сама же и поставила на стол.
— Вы очень умны, Валентина Олеговна.
— Достаточно умна, чтобы защитить семью.
Анжелика встала и потопала к выходу.
— Знаете что? Меня задолбала эта игра. Максим, если захочешь найти меня — знаешь, где искать. Но больше я не буду бороться за мужика, который не может определиться.
После её ухода Екатерина тоже поднялась.
— Максим, ты совершаешь ошибку. Но это твой выбор.
— Да, мой. И я его сделал.
Когда все слиняли, супруги остались наедине в переговорной.
— Валя, — сказал Максим, — как ты допёрла насчёт диктофона?
— Не допёрла. Он изначально работал. Екатерина хотела записать наши переговоры, но забыла его выключить.
— А ты заметила и решила использовать?
— Решила дать им возможность самим разрушить свой союз. Просто задавала правильные вопросы.
Максим обнял жену.
— Прости меня. За всё. Я был полным идиотом.
— Был. Но теперь можешь исправиться.
— А ты сможешь простить?
Валентина задумалась.
— Не знаю. Но попробую.
Они вышли из спа-салона под дождь. Осень в Питере всегда была дождливой, но сегодня дождь казался очищающим.
— Валя, а что дальше?
— Дальше будем учиться жить заново. Честно. Без секретов и обмана.
— А если я сорвусь снова?
— Тогда я тебя прибью, — сказала Валентина и усмехнулась. — Шучу. Тогда я тебя разведу. Но по-честному, через суд, с разделом имущества.
— Справедливо.
Они шли по набережной, держась за руки. Впереди было много работы — восстановление доверия, объяснения с детьми, новые правила семейной жизни.
Но главное — война закончилась. И в ней не было победителей, только те, кто просёк цену честности.