Подключенный ко всем базам данных редакции искусственный
интеллект дорогой аппаратуры тут же бросился перебирать строчки
многочисленных таблиц, и, спустя секунду, вывел перед глазами
оператора нужные данные.
- Идиоты, им хана, – усмехнулся оператор. – Это был лимузин
Спардейла.
Ошметки дымовой завесы разлетелись рваными клочьями, под напором
воздушных потоков от лопастей винтов двух вертолетов, и уже готовый
к чему-то интересному оператор, нащупал взглядом лежащий на боку
лимузин, с которого слезла вся мишура, в виде обшивки, подвески и
прочего, что делало его похожим на машину, явив миру цельнолитую
бронированную капсулу.
- Сейчас начнется…
Он не ошибся. Толстая броня капсулы, которую не смогли пробить
авиационные пушки и танковые снаряды, разорвалась как бумага,
выпустив наружу человека, окруженного мерцанием духовного щита.
Крошечная с такой высоты фигурка человека двинулась вперед,
неторопливо, но как-то основательно, даже неумолимо.
По силовой броне тут же прилетели два танковых снаряда, но их
совокупной мощи хватило лишь на то, чтобы слегка сбить того с шага.
Еще мгновение, и на месте человеческой фигуры, появилась громадная
тварь, которую можно было бы назвать медведем, если бы она не была
размером с двухэтажный дом. Одним прыжком монстр преодолел
разделяющие его и танки расстояние, принял прямо на грудь очередь
из авиационной пушки, которую на одном из вертолетов, видимо успели
перезарядить, или же не успели расстрелять боезапас, но казалось,
даже не заметил свинцового шквала.
Огромная лапа обрушилась на танк. Тварь, в которую обратился
Магнус Спардейл, обхватила тяжелую машину, отчего броня смялась
словно фольга, и размахнувшись от души, запустила его в один из
вертолетов. Окутавшись пламенем, две смятые в один ком боевые
машины обрушились на землю, а оборотень, получив в голову очередь
из авиационной пушки второго вертолета, встряхнул громадной башкой,
видимо выражая недовольство, и белоснежная шерсть твари, начала
покрываться стремительно вырастающими костяными бронеплитами.
Отрастив броню, от которой крупнокалиберные пули отскакивали
словно резиновые, чудовище взмахнуло громадной лапой, и стало
понятно, что в боевой форме магия Спардейла не покидала – на
мгновение в воздухе словно проступили очертания громадной когтистой
лапы, едва уловимые, боковым зрением, почти невидимые, и вертолет,
распоротый четырьмя бороздами в которые мог бы пролезть человек, по
диагонали, от хвоста до кабины, завалился на бок, теряя высоту, но
все же не рухнул - живучая военная машина до последнего
сопротивлялась.