- Не лучше. - Хозяйку столь холодного и презрительного голоса сама Миранда назвала бы «дорогой» разве что в насмешку. – Галерею охраняют с двух сторон. Ни одна комната для свидания не даст такой конфиденциальности. И все, кому не день, увидят, что мы туда зачем-то вошли вдвоем.
Мира перевела дух. Да, если бы их с Андреа застали здесь – ничего хорошего. Но никто вовсе не готовил им ловушку!
- Но зачем такие секреты? – жалобно простонала Лотарина. – О моем горе знают уже все! Это безмерно ужасно! Только вы, моя дорогая, понимаете, как я страдаю...
- Не понимаю! – отрезала леди Лианна. – Никогда не была настолько дурой...
- Что вы такое говорите?! – искренне ужаснулась бывшая герцогиня Даркстар. – Но ведь вы всегда так сочувствовали мне...
- Ни одного мгновения.
- Но мы же подруги!
- С такими, как ты, не дружат, - рассмеялась фаворитка принца Конрада. - Их применяют.
- Но я... – бормочет в ужасе... уже графиня Лоан. - Вы еще хуже Клариссы! Она была настоящим чудовищем, но вы...
- Из вас двоих худшей подругой была ты – если я верно поняла твои откровения. Замолчи и прекрати заламывать руки. Прежде чем открыть рот, вспомни, кто я. И кто теперь ты. Бывшая жена. Разведенная женщина, брошенная мужем за то, что наставила ему рога.
- Но он... – в тоненьком голоске Лотарины уже не Даркстар прорвались слезы. - Он же тоже!..
- Мужчинам дозволено больше, чем женщинам. Ты должна была такое понять, ведь всегда этим отлично пользовалась.
- Я... Нет, я никогда...
- Карл Морвин посмертно втоптан в грязь. Как думаешь, что свет скажет о знатной женщине, продавшей мужчине другую знатную женщину?
- Но я... Я открыла вам свою тайну...
- Спасибо. Теперь ты в моих руках. Кстати, есть свидетели. Да и сама девушка жива...
- Пожалуйста... Я умоляю...
- Жива и здорова. Зато отправился к праотцам твой наемник, но тут тебе стоило подумать, к кому его подсылаешь. Только это не отменяет твоих намерений. Итак, ты приказала ее ограбить, обесчестить и убить...
- Нет, никогда! Я не просила никого убивать! Я бы никогда не пошла на это...
- О да, а своего сообщника считала идиотом. И сама, конечно, вовсе не боялась, что жертва заговорит.
- Я... я сделала это ради любви! Только ради любви! Чтобы он счел ее недостойной! Чтобы разлюбил и забыл навсегда... Я была такой юной! Я же так его любила...