Стальное сердце - страница 8

Диана тупо и бесцельно проездила на лифте десятка два этажей вверх и вниз, прижимаясь лбом к прохладному стеклу и совершенно не замечая входящих и выходящих сотрудников. Старший секретарь Картер, вошедшая на одном из этажей, вежливо поздоровалась с ней, перебросилась парой дежурных фраз и задорно рассмеялась, рассказав несколько забавных случаев своих рабочих будней. Юная, миловидная Шерон, внучка бывшей зампредседателя, занимавшей эту должность с семьдесят девятого до восемьдесят восьмого года, работала здесь всего ничего, и ещё не успела доказать свой профессионализм. Она, как и Диана, иногда ловила на себе настороженные взгляды ― многие считали, что обе они попали в Совет безопасности благодаря протекции влиятельных родичей.Шерон собиралась на обед, и Ди вышла на этаже вместе с нею, в надежде разыскать ближайшую кофемашину и сварить себе крепчайшего ― уснуть сегодня всё равно уже не удастся, а ходить сонной мухой уже до чёртиков надоело. Пирс толкнула ближайшую дверь, на которую указал тонкий пальчик Шерон Картер и распрощалась с ней.В помещении царил полумрак — кажется, перегорела пара ламп — тишина и душный, плотный кофейный аромат. За Дианой захлопнулась дверь, а из-за перегородки вышел человек, держа в руках дымящуюся кружку с эмблемой департамента госбезопасности США.Светло-карие. Первое, что прилетело Диане в голову, когда она поняла, что перед нею Джеффри Рейнолдс собственной персоной, ищущий уединения на время перерыва, и в это уединение она так бесцеремонно вторглась. Он не сводил с неё взгляда. В нём была та же заинтересованность, что и тогда в самолёте, но теперь в нём угадывалась усталость. Не ей одной недосып дался нелегко.― Простите, не помешала? Джеффри отрицательно покачал головой, не подавая голоса, и Диана бочком двинулась к кофемашине.По спине бегали мурашки, помещение было слишком тесным для них двоих, но прикусить язык и заткнуться задачей было почти не выполнимой ― от волнения Ди обыкновенно несла всякую чепуху. Да, она, чёрт возьми, снова волновалась. И почему среди тысяч помещений она попала именно в это?!― Нас так и не представили друг другу официально… ― она едва не промахнулась мимо кнопок, ощущая затылком тяжёлый взгляд командира.― Сержант Джеффри Рейнолдс, мэм, ― он присел на краешек стола и небрежно преклонил по-модному взлохмаченную голову. Щетина с точками седины на смуглом, загорелом лице, бросалась в глаза, из-под рукава и ворота выглядывали татуировки, в уголках глаз змеились сухие морщинки. Она никак не могла понять сколько ему лет. Рейнолдс выглядел просто отлично, но явно он был гораздо старше. На десять лет? Пятнадцать?― Можно без мэм, ― отозвалась Ди.― Можно без сэр, ― в тон ей ответил командир, Диана сцепилась с ним взглядами, впервые так пристально, и разглядела на дне его, под сурово сведёнными, густыми чёрными бровями, дьявольские огоньки. Они манили её как бабочку, летящую на огонь. Она отхлебнула кофе, обожгла язык и пролила полкружки на пол. Чертовски неловко. Хотелось провалиться от стыда, потому что Джеффри Рейнолдс явно понял, что это всё из-за него.― Осторожнее, ― он ухмыльнулся, переводя взгляд на её открытые коленки. ― Я люблю погорячее.Двусмысленность фразы выбила из неё дух. Черта с два она понимала, что сейчас происходит. Диана продолжала нервно стирать с воротничка белоснежной блузки кофейные капли, понимая, что это абсолютно бесполезно. Ткань была безнадёжно, безвозвратно испорчена. Какая ирония ― краем сознания она понимала, что этот въедливый взгляд и тон отпечатались несмываемым оттиском на тёмной стороне её души, там, куда она сама опасалась заглядывать. Гадкая девчонка, которая изо всех сил старалась быть хорошей — теперь её «гадкость» лезла наружу, стремясь во всей красе показать, как оно это «погорячее». У неё потели ладони, а от собственных прикосновений — она всё ещё тёрла блузку — соски затвердели и неприятно цеплялись теперь за тонкую ткань бюстгальтера. Диана надеялась, что он этого не заметил.― Я давно хотела спросить, как долго вы здесь? ― Диана попыталась перевести беседу в нейтральное русло.― Минут десять, — хмыкнул он в ответ и потянулся к мусорному контейнеру, чтобы выбросить пакетик из-под сахара. Рейнолдс коснулся плечом её плеча — будто бы случайно, но она знала, чувствовала, что нарочно — и Диана в очередной раз изумилась, насколько весь он твёрдый.― Я имею в виду в Совете.Он отлично понял её с первого раза, но не отказывал себе в извращённом удовольствии смущать её, попавшуюся как бабочка в паутину. Диана, казалось, отлично поняла его игру и с радостью, почти не осознавая, повелась на её правила. За неё говорили инстинкты, они взяли над ней верх. Она медленно, но верно входила в режим отчаянно флирта.― Почти двадцать лет.― Вы отлично выглядите для своего возраста, ― она спрятала ухмылку за кружкой. Разговор превращался в увлекательную игру, в которой они отбивали друг другу подачи, пока ни разу не промахнувшись. Сорок-сорок пять. Она почти угадала. Нет, это было определённо что-то новенькое, Диана Пирс никогда не интересовалась мужчинами настолько старше себя.― Это подъёб?― Это комплимент.― Ещё кофе? ― он преодолел последние, разделяющие их дюймы, нависнув с высоты своего роста прямо над нею, с опасно дымящимся кипятком в руках. Она застыла в попытке отступить назад, уперевшись поясницей в край стола, рассматривая тонкие, резко очерченные губы, по которым командир нетерпеливо провёл кончиком языка, ожидая ответа. Ещё хотя бы два шага назад, и она была бы спасена. Диана пыталась воскресить в памяти образ своего жениха, но он исчезал, словно дымка. И кольца, как назло, не было. Не были ни единого якоря, за который можно было бы зацепиться и не рухнуть в эту тёмную пропасть.― Пожалуй, ― она выдала невнятный хрип, прокашлялась и спешно отвела глаза. ― Какие требования были у террористов?— Чтобы мы освободили из тюрьмы их дружков, — ответил Рейнолдс. Даже не глядя на него, Диана чувствовала, как его глухой, с хрипотцой голос резонирует у неё в грудной клетке, поднимается к горлу, обволакивает её. Кофе отвратительно загорчил на языке, и, когда он снова двинулся, сокращая между ними расстояние до ширины шариковой ручки, она опять посмотрела ему в глаза. — Вы ничего не помните? Рядом же стояли. Геройствовали... Ей пришлось высоко задрать голову. От него едва ощутимо пахло табаком. Он ещё и курил. Просто кладезь всех её пороков. Всех тех, от которых она годами пыталась избавиться. Интересно, может, она ещё и нимфоманка? Никто же особо не проверял...— Со взрывом у машины Торреса это тоже было как-то связано?Диана делала вид, что изучает нервно моргающую на потолке лампу, которая тоже, как и те две её невезучие соратницы, вот-вот перегорит. Следовало вызвать сюда техников, не хватало ещё пожара в блоке. Она пыталась вернуть себя в реальность, больно щипая за бедро, так чтобы Рейнолдс не заметил, заставляла себя вспоминать и думать о повстанцах, заложниках, отце, женихе, Анхело, но было уже поздно. В конце концов, она ― взрослая женщина, пора себе признаться, что напряжение, возникшее ещё в Боготе, было отнюдь не неприязненным…― Вы разве рапорт не читали?Она молча подставила опустевшую кружку, Джеффри задел бедром её бедро.― Не читала…— Прочтите, увлекательно, — пока он крепко держал кофейник, Диана рассматривала его руку. Большая, крупная ладонь, длинные, мясистые пальцы... Диана отчаянно пыталась остановить бурные фантазии, связанные с этими пальцами, которые хлынули вдруг бурным потоком, словно из прорванной плотины. Нет, симулировать оргазм — это последнее дело, надо набраться храбрости, побороть стыд и сказать Марку, что надо попробовать как-то по-другому... — Я вам скажу одно, всё всегда взаимосвязано. Даже то, что мы сейчас тут с вами... — он взглянул на неё. — Он твоим любовником был?— Кто? — он ошарашил её этим вопросом. Хорошо, Диана ещё не успела хлебнуть кофе, точно бы подавилась.— Торрес.― Нет, у меня есть жених…― Ну-у, одно другому не мешает… — на его остром, наглом лице прорезалась ядовитая ухмылка.― Неудачный опыт? — Диана куснула в ответ, копируя его выражение лица.― Скорее, обширный.― Я же сказала, нет! Он был моим другом, — эти завуалированные обвинения-подозрения взбесили её. Диана повысила голос, не замечая, как закипает, заводится уже от раздражения. Джеффри Рейнолдс за каких-то пять минут заставил её испытать весь возможный спектр эмоций! А что будет дальше?! Пора уходить.— Дружба между мужчиной и женщиной? Бред собачий.— Да какое тебе дело вообще?! ― она покачала головой и закатила глаза, намереваясь покинуть комнатку. Влечение сменилось волной раздражения, Диана с облегчением подумала, что ошиблась, пока не врезалась лбом в жёсткую грудь командира, который не думал выпускать её, зажатую в углу.― Я-то думал, отблагодарить захочешь, ― горячий, дымный шёпот скользнул у виска, путаясь в её волосах и щекоча шею. Рейнолдс отступил на шаг, освобождая ей путь, глянул куда-то поверх её головы, где красной точкой мигала камера наблюдения. Диана замерла. Каждая клеточка тела, каждый рецептор готов был сдать её с потрохами. Она хотела его. Она готова была малодушно рухнуть с ватных ног прямо в дурные объятия, и будь, что будет.Дверь распахнулась, и в комнату вошли пара техников, вооруженные стремянкой и сменным лампами. Они громко переговаривались, смеялись и, рассыпаясь в извинениях, попросили покинуть помещение. Диана поднырнула под рукой Рейнолдса и почти бегом выскочила в коридор, накаляясь от стыда и желания. С ней такое случилось впервые, чтобы просто так, с одного лишь взгляда, слова, прикосновения, запаха, до одурения захотеть едва знакомого мужчину.