Стальное сердце - страница 7

― Привет, Диана. Рад, что всё обошлось, ― председатель поднялся с кресла, протягивая руки для скудных отцовских объятий, когда секретарь, наконец, допустила её в кабинет.― У меня двадцать минут, скоро совещание Совета Безопасности, так что… ― Александр усадил дочь напротив, не выпуская из рук телефона. ― Рассказывай, как ты? Как служба?Как служба... Боже мой, её вчера едва не убили, какая служба?― Я уже подала рапорт. Ты хочешь о службе поговорить? ― Шесть часов под дулами автоматов придали ей смелости, но глаза она поднимать не решалась, как бы ни горела внутри злоба от несправедливости. Пирс виртуозно превращал любую беседу в допрос.― Нет, ― неуверенно протянул председатель. Говорить о работе он мог с нескрываемым энтузиазмом в любое время суток, подними его даже с постели за полночь, не то, что о её личных делах. ― Как ты?― Нормально. Что ты решил с Ферлонгом?― Он блестяще провёл операцию, хоть и нарушил мой приказ. Я не стану его наказывать.Наказывать за то, что отдал приказ спасать людей. Спасать её, родную дочь. Ведь это его зам, не сам отец, подписали этот приказ. А чего она хотела? Что должно было измениться? Хотя, её всё же удивляло то, что отец не уволил зампреда Ферлонга за то, что тот бросил элитную, чертовски дорого обходящуюся казне боевую группу «Удар» на её спасение. Возможно, она всё-таки что-то значит для отца...— Я рада, спасибо.— Жаль, что так произошло.Диана тихо угукнула в ответ. В кабинете растворилось молчание, отчуждённое и неловкое от сухой формальности беседы, которая происходила, вроде бы, между близкими людьми. Диана всё ещё надеялась ощутить хоть немного тепла, ведь жизнь её висела на волосок от смерти. Но всё оставалось по-старому ― блудная дочь и отец, на чьих плечах лежит весь мир.― Что будет со мной?― Трёхнедельный отпуск, обязательная психологическая реабилитация, потом поедешь обратно или тебя распределят в другое представительство, я не знаю. Это решать советнику Паулер, она твой непосредственный руководитель. Кстати, она хорошо о тебе отзывалась, ― в голосе отца проскользнули нотки удивления. Диана невесело ухмыльнулась. Оказывается, советник Эмилия Паулер верила в неё больше, чем родной отец.― Ты выпивала? ― Пирс сощурился. Маленькие, проницательные глаза опутались сетью мелких морщин.― Нет, ― Диана зацепилась за мелкую царапину на паркете, не поднимая взгляда, ощущая, как снова превращается в маленькую девочку, разбившую мамину вазу. Она выпила накануне, сразу перед посадкой на самолёт, и выпила в салоне, не отказываясь от предложения стюардессы — после пережитого страх летать вернулся к ней, как старый знакомый, с которым больше не хотелось встречаться. Опьянение давно ушло, но вот запах ещё держался, а её отец обладал острым обонянием.― Не думай, что я идиот. Будешь прикладываться ― закрою кредитки.― Ты думаешь, за десять лет я не заработала достаточно денег? — с вызовом спросила Ди. Злость вдруг вырвалась наружу и затопила всё вокруг, ей нечего было терять. Её поймали. Она снова обратилась в подростка, который только и умеет что кусаться и огрызаться. Почему она, чёрт возьми, до сих пор так зависима от его мнения?!― Заработала, и я даже знаю сколько. Но это мелочь по сравнению с тем, к чему ты привыкла, Ди, ― Пирс никогда не повышал на неё голоса, но ноток досады и разочарования всегда хватало, чтобы самооценка её рухнула ниже плинтуса.Он красноречиво глянул на часы и поднялся на ноги, показывая всем своим видом, что отведенное на общение с дочерью время подошло к концу. Диана последовала его примеру, разглаживая складки на юбке.― И что мне делать? ― вопрос она задала скорее себе, чем отцу, зависнув в прострации. Лучше бы отказалась от поездки, осталась дома и пригласила домработницу на кофе, чем убивала время и остатки самообладания в штабе организации мирового уровня. Отец всё равно был бы недоволен.― То, что ты умеешь лучше всего ― шарахаться по магазинам и глушить марочный коньяк, ― Пирс плюхнулся в председательское кресло и вызвал секретаря.― Доброго дня, папа, ― Диана вышла в учтиво раскрытую помощницей дверь, услышав в спину деловое «Доброго дня, Ди». Ничего необычного, всё, как всегда, отец нарочито вежливо размазал её по стенке. Пирс расправила плечи и пошагала вдоль коридора, ровно к лифту, грохая шпильками по каменному полу, будто хотела разбить тяжелые мраморные плитки. Шарахание по магазинам и употребление алкоголя было самым вероятным развитием сегодняшнего дня ― на Фейсбуке светились десяток сообщений от бывших подружек-сокурсниц, с которыми пути разошлись сразу после выпуска.Диана немедля взялась за работу, они же поступали в престижный университет, чтобы найти себе перспективного супруга и ни о чём не думать, кроме того, какое платье сегодня надеть, и все они хотели увидеться спустя столько лет. Почему бы не сделать то, что от неё ожидают? Что ж, завтрашний вечер обещал быть забавным. И пластырь на губе проблемой не будет.