Я договорился с президентом
Тобольским о национализации Оружейной компании Лавровых, чем выбил
из рук моих противников, начавших сразу после моего назначения
обвинять меня в лоббизме, один из главных козырей. Национализация,
правда, проводилась по довольно хитрой схеме. Министерство обороны
выкупило у моей мамы сто процентов акций нашей компании за полтора
миллиарда рублей, то есть по цене, заниженной, по моим скромным
подсчетам, как минимум, раз в десять. Даже самые оголтелые
журналисты из желтой прессы только досадливо морщились, узнавая эту
новость, ибо придраться к такой сделке не имелось ни малейшей
возможности. Один только трофейный линкор Титан явно стоил не
меньше десяти миллиардов, а скорее, раз в несколько дороже. Но была
у этой сделки и оборотная сторона. Во-первых, я оставался
председателем совета директоров компании, уже не как частное лицо,
а как чиновник минобороны, а во-вторых, за мной сохранялось право
обратного выкупа акций после окончания войны с кваргами за те же
полтора миллиарда. Конечно, я терял всю прибыль на много лет
вперед, ведь все дивиденды теперь причитались министерству обороны,
но зато все активы компании, которыми она неизбежно обрастет в
процессе дальнейшей работы, после войны перейдут ко мне бесплатно,
ведь цену обратного выкупа увеличить будет невозможно.
Захваченный у кваргов линкор мы
продали флоту почти сразу после завершения сделки по
национализации. В результате у компании появились серьезные
средства для дальнейших разработок, и нам даже не пришлось
обращаться за финансированием к министерству обороны, хотя теперь,
как казенная компания, мы имели такую возможность.
Как председатель совета директоров, я
настоял на принятии стратегического плана, направленного на
продолжение работ по системам маскировки наземной и космической
техники, а также на совершенствование систем связи. Первым
результатом этой деятельности и стал корабль, на котором мы с Юн
Гао отправились в разведывательный рейд. От стандартного среднего
разведчика у него остались только корпус, двигатели и частично
системы жизнеобеспечения. Все освободившееся место заняли наши
новые станции РЭБ и усовершенствованные сканеры. В результате
экипаж корабля сократился до пяти человек, против изначальных
двенадцати.
Испытания нового разведчика мы
проводили на орбите Каллисто, над полигоном минобороны. Я,
естественно, знал, чего ожидать, а вот два моих помощника,
генерал-лейтенант Ляпин и вице-адмирал Фернандес, которых я не стал
менять после ухода генерала Баррингтона с поста главы комиссии,
были повергнуты увиденным в состояние легкого шока.