Крепкий отрыл очередную дверь — и мы оказались в самом конце
фасада терминала, довольно далеко от общих дверей «Прилет» и
«Вылет». Зато ближе к выезду с парковки, без толпы и суеты: ни
синих вахтовиков и курортниц, ни вечно галдящих и мечущихся детей,
так и норовящих свалиться с бордюра под такси. Которых, кстати,
тоже не было. Перед нами стояло четыре машины. Первой — приметный
Хаммер Артема, на который тот сразу взглянул, как на верного
боевого коня, дождавшегося-таки хозяина: даже с какой-то нежностью.
Вторая — S-класс Ланевского, с тем самым
взрослым дядей за рулем. Он читал какую-то книгу, и как раз лизнул
палец, переворачивая страницу. Следом — тожеS-класс, но в уже несколько винтажном сто
сороковом кузове и непривычно длинный. Мне почему-то показалось,
что он еще и бронированный. За ним стоял Шевроле Экспресс, тоже не
новая версия. Черный, тонированный, пригодный для перевозки людей
как сидя, так и лежа. Я видел как-то катафалк на базе этой модели —
и он был очень похож на тот, что стоял перед нами.
Возле длинного сто сорокового курили трое граждан весьма
характерного вида. Один старый, сухой, как железный трос, со
стальными зубами в два ряда, тянул, кажется, «Приму». Где и взял
только — ее же, вроде, не продают давно? На нем были серые брюки с
отглаженными стрелками, начищенные туфли, бордовая рубашка и пиджак
в клетку. Из-за общей худобы и сутулости носителя, висел он, как на
швабре. Или на ломе, что, наверное, было ближе.
Второй наводил на мысли об Иване Поддубном и прочих
русских богатырях: светло-серый свитер крупной вязки, в котором,
наверное, трое таких, как я, заблудились бы и никогда не
встретились, на этом сидел «внатяг». Черные широкие брюки-карго на
бедрах тоже были почти что в облипочку. Обувь какая-то
«функциональная» - то ли трекинговая, то ли просто военная. Русые
волосы волной, на висках чуть седины, но видно, что не от возраста,
а от нервной работы. Уши обломанные, нос явно побывал в ситуациях,
о которых и думать-то больно.
Третий тоже худой и весь в черном, с ног до головы. Туфли,
брюки, рубашка и плащ — все как сажа. Сам еще тощее, чем первый,
клетчатый, зубов не видно, а белки глаз желтые, видимо, с печенью
нелады.
Со словами: «Это за мной, пошли знакомиться!» Костя Бере
ускорился в сторону этого чудо-трио. Так, ладно: с видом
деятельности и образом жизни троицы сразу стало значительно
понятнее. Катафалк и сто сороковой Пульман (вспомнил-таки название
длинной версии) тоже понемногу объяснялись. Мы двинулись вслед за
молодым Волком.