Но делать это надо разумно.
– Соломон, кто кроме тебя знает, что я тут?
– Двен, Уэйн и пара отрядов Дитриха. С несколькими людьми у меня
есть связь, но не идеальная, – буркнул Соломон. – Мы, конечно,
можем остаться, но ненадолго.
– Иначе Дитрих хвост открутит? – спросила я.
– Иначе мне его может накрутить кто-то из поместья. Тут магов
столько, что куда лапой не ступи – везде будут. Да и Беллен – это
не шутка. До Дитриха ему далеко, но до Дитриха всем нам далеко, а
так… Умный, зараза, может что-то заподозрить.
– И что лучше сделать? – Насколько разумно упрямиться и
оставаться в поместье? Может, вырубить Даниэля, снять печать – и
все с собой.
Я бросила быстрый взгляд на мальчишку – тот аж вздрогнул. И
словно мысли прочел:
– Я знаю, что снятие этой печати может быть только
добровольным!
– Да-да, хорошо вас учили, – буркнул Соломон. – Три дня. За три
дня, если Виктория где-то в поместье, я найду ее. Или, если она
где-то во владениях Шаренсата, ее найдут люди Дитриха. В ином
случае – снимаем с тебя печать, Даниэль, и уходим. Или не снимаем,
но уходим. Выбор за тобой. Пошли к тебе обратно в комнату, моя
прекрасная леди, надо бы еще поболтать.
Болтал в итоге не Соломон, а я сама. Нет, он тоже что-то
говорил, по крайней мере, ответил, что со мной или без меня остался
бы в поместье, чтобы поискать Викторию – слова Даниэля нужно было
проверить. И добавил, что волноваться не о чем – все нужные люди
предупреждены об изменении плана и страхуют нас на случай
непредвиденных ситуаций.
А потом я подробнейшим образом, не упуская ни единой мелочи,
рассказала о своих приключениях. Или злоключениях? Сейчас уже все
виделась в более радужном свете, но тогда…
– Это странно, – сказал Соломон. – Это очень и очень
странно.
– Что именно? – Я присела на кровать рядом с разлегшимся котом и
тут же вляпалась в шерсть.
Надо бы заметить, что Соломон остатки шерсти терял не менее
активно, чем ранее.
– Поведение Беллена Шаренсата. Он вспыльчивый, не отрицаю. Но не
дурак. Бить артефакты из-за гнева… Может, конечно. Но только если у
него есть хотя бы один в запасе. А чтобы совсем без них остаться.
Очень, очень странно.
– Но химера меня больше не о чем не предупредил, – заметила
я.
– Вот поэтому я и говорю, что все ужасно странно. Беллен очень
хитрый и продуманный. Мне иногда кажется, что даже его вспышки
гнева – имитация. Больно они уж к месту бывают, – пробормотал
Соломон. – Ладно, утром станет виднее. Уже поздно, отдохни. Тебя
тут хоть покормили?