— Пошли вон! — ору на них так, что мордоворотов словно ветром сдувает.
Легко поднимаю на ноги полуобморочную малышку, дрожащую всем телом. Она так опасно и маняще близко, прикрытая лишь тонкой тканью трусиков, что меня вновь начинает крыть. Но надо быть полным ублюдком, чтобы трахнуть её в таком состоянии.
— Прикройся! — бросаю зло. А я сейчас не просто зол, я в настоящем бешенстве. И в первую очередь ненавижу себя самого.
Она безвольно снимает с вешалки какую-то куртку и накидывает лишь с третьей попытки на плечи, явно не очень понимая, что делает. Теперь хотя бы не пялюсь на её соблазнительные сиськи с аккуратными розовыми сосками, и способность думать верхней головой постепенно возвращается.
— Слушай меня! — произношу максимально спокойно, хотя внутри херачит такой фонтан эмоций, что голос срывается. — Сегодня у меня херова гора дел, но завтра вернусь сюда в это же время. Не дай бог, тебя не будет на месте. Учти, от меня сбежать не получится. И на всякий случай предприму дополнительные меры.
Стаскиваю с вешалки сумочку девчонки и выворачиваю её содержимое на стул. Куча бабской хрени:помада, пудреница, прокладки, какой-то крем. Хотелось бы, конечно, обнаружить и брюллики, но их, к сожалению, нет. Зато, наконец, нахожу паспорт Кати и сую его в карман брюк.
— Твои документы побудут у меня. А завтра я заберу тебя отсюда и поедем в одно место…
— Куда? — спрашивает безучастно и обречённо.
— К гинекологу! И если ты меня намахала, и уже не целка, трахну тебя прямо в клинике на кресле. Поняла?
Катя ничего не отвечает, лишь смахивает со стула свои вещи и опускается на него так, словно ноги подкосились. Её взгляд, испуганно-покорно-ненавидящий, останется в моей душе навсегда. Позорно капитулирую, выскакивая за дверь, стараясь стереть из памяти эти огромное зарёванные голубые глазищи.
Охранники срываются за мной следом, не произнося ни слова, и это их спасает, ведь сейчас мне хочется разорвать кого-нибудь на куски или нахуяриться так, чтобы словить амнезию. По коридорам гадюшника проношусь ураганом, не разбирая дороги.
— На сегодня свободны! — бросаю своим церберам и сам прыгаю за руль припаркованного у самого входа авто до того, как они успеют что-то ответить.
Бешеная скорость уравновешивает шкалящее внутри напряжение. Перестраиваюсь из ряда в ряд, маневрирую жёстко и быстро, словно несусь куда-то, хотя и сам не понимаю, куда именно еду. На секунду приходит заманчивая мысль махнуть к мужикам в баню, — ведь с утра зазывали— накидаться там до умопомрачения и отжарить какую-нибудь длинноногую профессионалку. Но вместо привычного стояка при мысли о продажной девке подступает едкая горечь и тошнота.