— Я не посторонняя. Я вторая принцесса Эритреи Лилия Грейс Хокк.
И я требую немедленно уйти с моей дороги.
Напряжение повисло в воздухе. Растерявшиеся от такого поведения
женщины, пусть и принцессы, стражники переглянулись, словно
спрашивая друг друга: «ну и что делать-то?»
Чем дольше тянулось молчание, тем сильнее нервничала Грейс.
Хауфо, задрав мордочку вверх, заметила, как принцесса перебирает
пальцами угол своего платья, слышала, как она дышит, и как стучит
её сердце. Нужно вмешаться!
— «Эри, можно?»
— Послушайте, Ваше Высочест… — один из стражников было начал
призывать принцессу к благоразумию, как слова застряли в его горле,
а взгляд, ставший стеклянным, упёрся куда-то за спину Грейс.
А там, снежной махиной возвышалась косматая статуэтка
изумрудноглазой снежной кошки, размером с волка. Она угрожающе
оскалила пасть. При виде этого, один из стражников с грохотом
выронил алебарду, побледнев. Второй же сумел лишь выдавить: «Прошу
Вас!», уступая дорогу.
Кошка тут же уменьшилась, и, фыркнув на стражников, высокомерно
прошествовала с принцессой в зал комнаты Совета. Кажется, Грейс
ничего не заметила даже.
И вот она возникла на пороге. Мудрые мужи Совета повернули
головы, раскрыли рты, кто-то встал с места и втянулся, словно
гусь.
Хауфо, абсолютно равнодушная к этой немой сцене, прошлась,
потряхивая лоснящейся белой шёрсткой, через зал, занимая самую
удобную позицию для наблюдения.
— Доброго утра, милорды… — Грейс поприветствовала семерых у
вытянутого резного стола, — я пришла присоединиться к Совету. У
меня есть предложения, которые вам стоит выслушать.
Повисла неловкая пауза, в которую каждый из присутствующих
вертелся в причудливом круговороте своих смятенных мыслей. Грейс —
что делать и как быть. Члены Совета — кто пустил сюда девчонку, что
она лопочет, во что она одета?!
Белокурая принцесса в совершенно закрытом сиреневом платье с
золотой отделкой от шеи и до живота, стояла на пороге. Не видно ни
ключиц, ни плеч, ни декольте, никаких вырезов на животе и бедрах.
Белокурые волосы собраны на затылке, а на груди чернеет брошь
Фирнена. Всем ясно, что это вторая дочь Элеманха, но не все ещё
осознали, в каком сейчас она качестве.
— Я не ослышался, дитя, — сказал медленно поднявшийся на ноги
лорд Кэлс. Грейс знала его герб и девиз дома, знала его цвета, но
видела в лицо впервые, — ты желаешь присоединиться к Совету?