Только
один раз принц выдал, что подслушивает громкий разговор, это когда
ему напомнили о том, как он позорно преклонил колено перед отцом
Грейс. В этот момент он даже сильнее нужного сжал руку Грейс,
которую не отпускает, но вовремя одумался, ослабляя хватку. Делать
девушке больно он совсем не хотел.
Одной
руки принцессе хватило, чтобы перебирать ворохи цветных тканей,
развешанных тут и там. Грейс была все время подле Эранора, так что
тоже стала невольной слушательницей чужих разговоров. Стараясь изо
всех сил изображать, что погружена в себя, принцесса, нахмурив
брови, анализировала каждое слово.
Так её и, правда, считают
обесчещенной? И такое про ту ночь болтают… Дурная молва о северянах
неприятна, за неё стыдно, но заставить этих тётушек молчать
принцесса не может. Она чувствует, как рука Эранора дрогнула и
сжалась, стискивая тонкую птичью лапку Грейс. Тихонько охнув,
девушка прикрыла глаза. Она понимала, всё понимала… Как вдруг,
неожиданно вмешавшаяся в разговор девица разрядила обстановку.
Принцесса удивилась тому, что такая молодая может себе позволить
открыто говорить со старшими женщинами. Так значит, в обществе
что-то меняется? Вокруг замка жизнь продолжается, не то, что в его
стенах!
— Ну,
что берём? — поинтересовался Эранор, пропуская свободной рукой
сквозь пальцы шёлковую ленту цвета морской волны. Приятная ткань,
легкая, у них в одежде из подобного можно насмерть замерзнуть, или
в лучшем случае отморозить пару конечностей. Да и принцу не
нравится этот цвет, так же как и белый. Он привык к темным цветам:
чёрный, красный, тёмно-синий, зелёный и коричневый, ему ещё
нравится золотой и серый. Эранор не представлял себя в ярких
нарядах, какие он видел на мужчинах на минувшем пиру. Некоторые из
них могли посрамить даже павлина.
— Твоя
внешность очень бросается местным в глаза, — говорила Грейс то ли
принцу, то ли сама для себя рассуждая вслух, — простая одежда, в
какой ходят горожане, не годится. Они не будут знать, как
реагировать. То ли ты «свой», но и не «свой»… Лучше что-то
такое…
В
детстве принцесса грезила трактатами о хождении по морю. Она любила
описания моряков, водных просторов и разных чудовищ, что скрываются
в пучине. Ей доводилось видеть и мореходов на аудиенции короля.
Конечно, эти мужчины всегда были эффектны при дворе, но и на улицах
их можно было встретить. Любопытная девочка высовывалась из окошка
паланкина вопреки запретам сестры, и смотрела жадными глазищами,
как улицу пересекал очередной покоритель водных
просторов.