- Чосонский Чхонджу. А еще соджу.
Год назад тут, в Сиаме, случилась драка между двумя группами
туристов произошла, одна чосонская, другая японская. Стенка на
стенку из-за вопроса, чье рисовой вино круче.
- Победила дружба? – усмехнулся
я.
- Победили ханьцы, которые
подтянулись следом. Их было столько же, как и остальных. Мы
получили пизды коллективно с чосонцами.
- Учувствовала? – спросил
я.
- Не, ну а че они сакэ принижают, а?
– с обидой в голосе ответила японка. – В следующий раз мы победим.
Правда, одна чосонка нас пыталась разнять. Куда ей одной
то?
- Не Ким Ёнхи случаем? – спросил я
вдруг.
- Ага. Подружка одного из моих людей
здесь.
Значит Ёнхи, да? Значит, мои новые
знакомые из её команды. Выход на неё, ну это важно. Повезло? Ну, на
месте этой девушки я бы тоже выращивал себе команду под
себя.
- Значит драки из-за сакэ. А
оккупацию Чосона они не вспоминают?
- Иногда. – пожала она плечами. –
Старики вспоминают. Молодежь уже нет. Чосонская молодежь вообще
считает, что нужно попроситься в состав Империи. Не вся, и за
простых чосонцев не скажу, но значительная часть детей элиты так
считает. Сами. Их никто не подбивает на это. Но мнение среди тех,
кому до тридцати, вот такое, и с ними придется
считаться.
- Что, завидуют японским
корпорациям?
- Для нас рынок Империи внутренний.
Плюс рынок Рейха, к которому у нас доступ как союзников. А у Чосон
Мингук пошлины, правила, таможня, трудовое законодательство, прочие
препоны. Если вдруг мы разойдемся, Российская Империя переживет.
Владимиру Петровичу даже выгодно будет, он национализирует в пользу
себя имущество обанкротившихся родов. А у нас падение экономики на
десять процентов в моменте, это почти смертельно. Нокаут. И это я
говорю про благоприятный вариант, без эмбарго и рестрикций. Плюс
нас Хань задавит тут же. Мы лет тридцать будем выбираться из
кризиса. Они, Чосон, хотят этот огромный внутренний рынок.
Самодостаточная экономика. Да, сильная конкуренция, но и рынок
огромный. Конечно они видят это и готовы получить эти десять
процентов из ничего. А потом и отложенный рост.
- А национальная гордость? И разве
не Чегук? Почему Мингук?
- По последнему, согласись, они и не
империя и не монархия, а республика, богатая, но не сильная. Они
десять раз могут везде писать свое старое название, но давно пора
официально признать, что они республика, а не империя. По первому.
Вы, Российская Империя, позволили нам быть в значительной мере
самостоятельными. Как в средние века вольным городам, так и нам
позволили, а мы и выбрали корпоративную форму правления. Они тоже
корпораты. Какая национальная гордость у корпораций? Корпорациям
важно, чтобы не мешали. А Москва не мешает.