- Кланяйся, дурья твоя башка, царь! - почти прошипел на
новика дядька Ефим и вместе со всеми повалился в ноги.
Говорят, некоторым людям снятся хорошие добрые сны. Посмотрев
эти сны, они просыпаются в прекрасном настроении и всем улыбаются.
У меня иное дело, сны мне снятся всегда со значением, причем
значение это не всегда понятно. Помню как-то матушка-герцогиня
привиделась перед встречей и я смог ее узнать, а то бы конфуз
приключился. Последнее время мне снится исключительно земский
собор. Знать бы еще к чему? Может быть, чтобы намекнуть что все
сделал не так? Не знаю. Но как говорится, делай что должно, и будь
что будет!
Вообще-то я и так прекрасно помню все, что происходило на
том соборе, но сны показывают мне все происходившее как бы со
стороны. Вот Вельяминов тащит меня за руку к насмерть перепуганным
боярам и митрополиту. Есть, конечно, люди и попроще, но они
стараются жаться по краям и не отсвечивать. Вот дьяк объявляет
собравшимся, что тянуть далее не получится и надо что-то решать.
Бояре жмутся друг к другу и стараются сделать вид что их тут нет.
Наконец Иван Никитич Романов не выдерживает и начинает говорить,
постепенно возвышая голос почти до крика.
- Вот что люди, я вам скажу! Нет более времени думать, а
посему предлагаю вам избрать на московский престол королевича
Карла-Филипа! А покуда он из Швеции приедет, то пусть
местоблюстителем царства побудет его родственник князь Иван
Жигимонтович Мекленбургский. Он и воровским казакам нас в обиду не
даст и державу не позволит разорять...
- Правильно, - начинают кричать сторонники шведского
принца, и крик их постепенно подхватывают остальные, - Пусть
царствует королевич, только сперва пусть православие примет!
- Послушайте меня, - поднимаю я руку, и шум мгновенно
смолкает, - к великому моему горю, получил я известие о том что
королевич тяжко заболел! Не ведаю, жив ли он сейчас, ибо от
Стокгольма до Москвы путь не близкий. А потому король Шведский
извещает вас, что брат его царем вам быть не сможет. О чем мне
только что гонец его сообщил. Простите меня бояре, и ты Владыко, не
думал я, что так дела сложатся...
Наступившая тишина настолько осязаема, что ее, кажется,
можно резать ножом. Вот ко мне подходит с серьезным лицом
Вельяминов и начинает что-то говорить... и тут я просыпаюсь от того
что возок остановился. Открываются двери, и мое царское величество
под руки выводят из возка самые знатные из случившихся на поле
бояр. После ночного бдения в монастыре спать хочется невозможно, но
я стряхиваю с себя оцепенение. Сейчас бы снегом умыться, сразу бы
полегчало, но невместно. Еще хочется погнать пинками обступивших
меня бояр, но тоже нельзя. Пока нельзя.