К середине дня прибыла медицинская помощь из Мары, а затем из других ближайших городов республики. На самолётах прилетели военные хирурги из Ташкента и Тбилиси. Военные организовали прожекторное освещение на городской площади и врачи смогли всю ночь 7 октября проводить хирургические операции на открытом воздухе.
Пережившие блокаду ленинградцы прислали 180 литров крови и сыворотки для раненых. Из Москвы, Киева, Кишинёва и Минска прибывали большие партии сухого молока, яичного порошка, шоколада, чая и других продуктов.
Газета «Туркменская Искра» от 12 октября 1948 года.
«Подхожу к хирургам из Грузии, говорят: «Невероятно, ничего подобного мы никогда не видели. Даже во время сильных боёв на фронте было легче. Там раненых подвозили постепенно. Здесь на нас сразу обрушились сотни раздавленных, разорванных людей, засыпанных землёй и глиной, с такими страшными ранами, каких на фронте не бывало». Дмитрий Наливкин, 1989 год.
Вечером 6 октября из Москвы на место катастрофы прибыл командующий пограничными войсками СССР с группой генералов и офицеров. С киносъемочной бригадой в Ашхабад прилетел кинооператор Роман Кармен снявший документальный фильм о катастрофе.
Писательница Мария Балахова в то время писала: «Из Москвы и других городов Союза поднимались в воздух большие корабли и брали курс на Ашхабад. Три самолёта Ли-2, вылетевшие из Москвы, уже пересекли Каспийское море и шли теперь над территорией Туркмении. Первый самолёт вёл Герой Советского Союза Таран. Справа от Тарана – Дымов, слева – Филонов. И вот, наконец, показался Ашхабад. Вот и аэродром. Здесь уже стоят десятки Ли-2, прибывшие из ближайших городов».
«В два часа ночи наш полк подняли по тревоге. В пять часов утра мой Ли-2 уже загружался в аэропорту Внуково, и через несколько часов мы взлетели, взяв курс на Ашхабад, где произошло мощнейшее землетрясение. В грузовых отсеках – лекарства, палатки и продукты питания. К городу подлетели уже ночью. Я видел руины Сталинграда, так вот это было ещё страшнее! После разгрузки у нас была пара часов, и мы вышли в город. Ни одного целого здания! Всё разрушено! Кое-где стояли уцелевшие стены. На одной из таких стен на высоте второго этажа я увидел кровать, которая зацепилась и повисла. На кровати был живой ребёнок, он даже кричать не мог от ужаса и только смотрел на солдат, что суетились внизу, стараясь его достать. Больше мы ничего не увидели, потому что несколько дней возили грузы, отдыхая только во время погрузки и заправки». Из воспоминаний лётчика В. Рыбьянова.