Общими усилиями приказ был выполнен.
– Где это ты блуждаешь, любознательная моя?
Любопытство, шмыгнув длинным тоненьким носиком, плаксиво стало оправдываться:
– О, мой Владыка, когда вы в прошлый раз ударили посохом, мне стало очень любопытно…
– Я бы удивился, если бы этого не случилось. Ха-ха-ха.
– Да, это очень характерно для моего восприимчивого естества. Так вот, мне стало любопытно, не случилось ли чего страшного на земле?
– Узнала?
– Да, Владыка. Небольшое землетрясение, но обошлось без жертв.
– Я рад. Ты вот что скажи – зачем вот эту особь, – перст Владыки уткнулся в скукожевшееся Подхалимство-Лизоблюдство, – наделила частичкой себя?
– Виновата – не устояла против лести.
– Лесть! – усмехаясь, Владыка крикнул в зал. – Неужто, ты настолько сладка?
– Да, Повелитель, – ответила слюнявая, косоглазая Лесть. – А вместе с Подхалимством-Лизоблюдством мы непобедимы!
– Да-а-а, вот так оно всё и получается. Ладно, продолжим заседание. Даю ответ на поставленный вопрос, мои юные симбиозные эрудиты. Все апелляции, жалобы, просьбы, предложения подавать на моё высочайшее имя.
Нервно задёргался пятачок Гордыни, визгливым фальцетом она запищала:
– О каком-же, в таком случае, большинстве голосов может идти речь, если все претензии будете решать единолично?
– Не забывайте, что я многолик и сущностей во мне много. Не сомневайтесь – решение будет справедливым!
– Хотелось бы верить и надеяться, – сухо промямлила Гордыня, отходя в сторону.
Но была услышана:
– Если вы этого действительно хотите, подружитесь с ними. Вам стоит лишь сделать несколько шагов, вежливо поклониться и попросить Дружбу связать вас с Верой и Надеждой узами.
Не желая уязвлять ранимое самолюбие Гордыни, Владыка обращался к ней на «вы». Что, впрочем, не мешало изредка над ней подтрунивать. Так, из чисто спортивного озорства. Конечно, в пределах благоразумия и такта:
– Вы не решаетесь? Вы ни с кем не хотите себя связывать? Да, вы для этого слишком эгоистичны и высокомерны. Это ваше право. В таком случае, попрошу вести себя приличнее. Не надо возмущённо похрюкивать. И вообще, я замечаю за вами странную особенность – от возмущения вы похрюкиваете, от удовольствия – тоже. У вас что – нет других реакций на события? Обиделись? Напрасно. Критику сверху надо принимать благодарно. А вот критику снизу следует произносить шёпотом, а ещё лучше – мысленно. И в самых лучших выражениях. Я пошутил.