Много сегодня прошла. Больше, чем вчера. Это потому что позавчера полдня провалялась под тенью деревьев, слушая вместе с шумом ветра внутренний голос. Услышать себя настоящую оказалось необычайно сложно. Не найти внутри торопливого говоруна, бормочущего всякую чушь у костра, а услышать настоящий шёпот потаённого собеседника. Этот глубинный говорил такое, от чего по коже и в жаркий день бежали мурашки. Иногда после его слов хотелось сорваться с места в бег и мчаться без оглядки в неизвестность. Иные «слова» бард понимала совcем плохо. Их понимание приходило позже, когда созревал разум и приходил подходящий момент.
Чини потёрла колени и присела на сумку. Немного подумав, стянула рубаху. Вспотевшую спину приятно обдало прохладным ветерком. Грудь расправилась, ощущая долгожданную свободу.
Под руку легла фляга, красновласая дева отхлебнула. Особого аппетита не было, ягод наелась ещё поутру, но компот из них, перелитый во флягу, охлаждал, утоляя жажду и отгоняя усталость. Отбивал и желание набивать брюхо доверху. В духоте лесов стояла высокая влажность, и есть стоило лишь на ночь. Днём же заставляла себя грызть сухари, да иногда жевать кусок-другой вяленого мяса. Не разжевав его до конца, выплюнула вовсе, и ещё раз хлебнула компота. Провизия, которую собрал в путь трактирщик Глаз, подходила к концу. Поизносилась даже новая рубаха. Ветки, колючки и травы не щадили одежду.
– Если боги покинули даже наш мир, то в этом они, может, и вовсе не появлялись? – Сорвалось досадное с губ.
Потаённый собеседник не спешил отвечать. Он вообще говорил мало и лишь по существу, так как знал всё и про всех. А болтать попусту это прерогатива торговцев и бардов, а не прозревших в дороге путников.
– Или это нормально, когда демон играет роль всех демиургов вместе взятых? – Добавила бард-менестрель.
Эхо уносило вопросы вдаль, те разбивались ветром о могучие древа и поднебесный купол. Красивой и беспощадной природе нет до них дел.
– Нет, серьезно. Существам этого мира ведь всё равно кому поклоняться? В кого верить? Разумным главное в кого-то верить и всё? Лишь бы был грозный, всемогущий и всеведающий? Или всеведающая? Некий идеал, которого никогда не достигнем, но к которому всегда стремимся? Может и мы, люди Северного мира, заставляли себя верить в богов? А их никогда и не было. Так, удобный миф.