Их было трое, в спецовках и говнодавах, видимо местные слесаря.
И шансов у меня не было. Руки были заняты бумагами, портфелем, а
меня без слов саданули пару раз монтировкой по ребрам. Упавшего,
попинали ногами, разбив нос. Посоветовали убираться, и навсегда
забыть про тридцать третий комбинат. И, не особенно торопясь,
скрылись.
В травмпункте, что на улице Маршала Новикова, я узнал, что
трещины в ребре нет. Сильный ушиб.
Едучи в тачке на Электрозаводскую, я злился. Мог бы предположить
то. Но доброжелательный двадцать первый век, никак не отвыкается.
Успокаивал себя тем, что это, видимо, такая инициация в бизнес,
которой не избежать.
Причем сейчас, со мной поступили достаточно гуманно. В прошлой
жизни, меня крепко отмудохала солнцевская братва. Был у них там
такой, Дурень…вот тогда, трещина в ребре была, и вывих левой
руки.
Тогда, сообразив, что избивают меня задаром, не было у меня
никаких денег, солнцевские меня не грохнули, хотя вроде к этому
шло. А задумались, что меня удивило. Задаром вешать на себя мокруху
им показалось не камильфо. А брать с меня тогда было, совершенно
нечего. И мы, в общем, договорились. С кем мне только не довелось
партнерствовать!
В конторе, я нарвался но сочувственное оханье Олечки Резнюк. Она
увидела, и вполне оценила разбитый нос, синяк под глазом, и грязные
футболку с рубашкой. Но я строго на нее шикнул, типа все потом.
Прошел к себе за стол, и принялся дозваниваться в У-ск.
Моим контрагентом там, назначили вполне вменяемого парня, Петю.
Он должен был осуществить приемку техники, и решать текущие
вопросы. Спустя всего минут пять, мы договорились, что я выставляю
счет и жду оплату. А он, со следующей недели, приезжает сам, и
начинает высылать людей, что перегонят машины. Сходил и отдал
Резнюк давно подготовленный счет. Попросил отправить.
Разложил на столе план действий и мероприятий, что составил себе
для памяти, и начал прикидывать, ничего ли я не упускаю. Хотя, на
самом деле, я думал как бы организовать охрану техники, до ее
убытия. Зазвонил телефон. Меня вызвал к себе Вова Ильин.
Строго формально, мое АОЗТ, совершенно независимо ни от кого.
Особенно от товарища Ильина. Но я решил не обострять без причин, и
явился в крыло МНКЦ, к нему в кабинет.
Вова, не предложив сесть, брезгливо меня оглядел, и сообщил, что
и не сомневался в неприятностях, что ждут славный МНКЦ с моим
появлением. И предложил ознакомиться с какой то бумагой.