Мы почти не разговаривали.Так, лишь уточнили мое место работы.
Потом он дал мне прочитать и подписать.Все было изложено верно. А
старлейт сказал:
- Там этот, Корепанов, ну, тот, что тебе в живот вмазал - орет
что ты изнасиловал в мае его десятилетнюю сестру.
- И где это я злодействовал? – бутер сделал меня добродушным и
флегматичным. Поэтому сообщение как-то меня даже и не задело.
- В Строгино – ответил мент, складывая бумаги – не обращай
внимания, ребята тебя уже пробили, и даже поговорили с участковым
на Лиговке. Повезло, он как раз там, в отделе был. Он тебя видел.
Да и диплом ты защищал. Думаю, не до московских школьниц тебе
было.
- Скажу честно, мне и сейчас плевать на школьниц – эка! Я и не
помню, кто у нас там, в общаге был участковым. Даже, кажется, и не
видел ни разу. А он – вкурсе всего, что там твориться. Круто. Хотя,
мне кто-то говорил, что он вроде у нас в общаге живет…
- Тут такая штука – сложил бумаги старший лейтенант –звонили с
Петровки. Они, похоже, это дело у нас заберут. Тебе придется здесь
подождать. Они просили тебя придержать. Ты здесь посидеть можешь?
Не в камеру же тебя устраивать...
- Полежать- кивнул я, сообразив, что засыпаю, бутер уже
сработал.
- Ну, тогда устраивайся.
Мент вышел, а я, составив стулья в ряд, сунул портфель под
голову и отрубился...
Разбудил меня звук распахнутой двери, и шум голосов. Я сел на
стульях и огляделся. В кабинет набилось с десяток ментов, что меня
с недоумением разглядывали. За окном светило солнце.
- Ты кто? – спросил кто-то.
Все опять заговорили разом, из чего я вычленил- не обращайте
внимания, это терпила, что в лес пытались вывезти. За следаком
числиться. Потом старший мент, в звании майора, довольно вежливо
попросил меня подождать в коридоре. И я пошел в сортир.
Казалось, в отделе никому до меня не было дела. Но когда я вышел
в уличную дверь, мент, что стоял у двери, упер руку мне в
грудь:
- Куда?
- Посижу на воздухе, покурю – я кивнул на лавочку у стены
отдела, за крыльцом, вдали от ворот.
Никто ничего мне не говорил. Из чего ясно, что нужно ждать.
Горло у меня почернело синяком снаружи, и першило внутри. И голос
мой стал хриплым, срываясь иногда на фальцет. Но не успел я
закурить, пошел позитив. То есть, во двор въехал Жигуль-шестерка
такого теперь мне родного МНКЦ. Из машины вылезли Боря Андронов, и
Дима – водитель. И было направились ко мне.