Не замечая никого, забыв о своих проблемах, я пыталась отразить все чувства влюблённых на их первых семейных фотографиях. И, несмотря на невыносимую горечь в душе, в это время я была счастлива — любимая работа действительно оказалась моим спасением.
После того как фотосессия закончилась, Макар, как и обещал, повёз меня к загсу. Я надеялась, что он не решится заговорить со мной, не станет задавать лишних неудобных вопросов. Но, к сожалению, зря…
— Прости, что так получилось сегодня, — сказал Макар, нервно постукивая пальцами по рулю. — Я всего лишь хотел помочь…
— Всё в порядке, — тихо вздохнула я, наблюдая за спешащими по улице людьми. — Спасибо, что не дал упасть.
— Мне показалось, ты расстроилась. — Когда мы встали на светофоре, Макар посмотрел на меня. — Переживаешь, что вечером будет ссора?
— Нет, — я перевела на него удручённый взгляд. — Просто устала… Давно не приходилось так много работать.
Но Макар явно не поверил мне. Мы не говорили вслух, но вели молчаливую беседу, в которой ему стало ясно всё без слов.
— Мы можем ненадолго остановиться? — спросил Макар, включив правый поворотник. — На секунду…
— Конечно, — ответила я, вновь отвернувшись к окну.
Отстегнувшись, он вышел и пошёл к стоящим по правой стороне магазинам.
Минута, две, три — устав бесцельно наблюдать за качающимися ветвями деревьев, я достала из сумки телефон и уже хотела написать Эле, напросившись на выходных в гости. Но в этот момент дверь автомобиля открылась, а на мои колени легла большая коробка с тортом.
— Что это? — Подняв удивлённый взгляд, я увидела улыбающегося Макара. — Зачем это?
— Это эндорфинопроизводитель, — он пожал плечами. — Не люблю, когда женщины грустят.
— Я же сказала, что…
— Да, да. Я понял. Ты не грустишь — просто устала. Но всё равно прими этот «Чёрный лес» в знак признательности за проделанную работу.
— Откуда ты…
— Узнал, что ты любишь именно его? — На мужском лице появилась довольная ухмылка. — Признаюсь честно, имел наглость прошерстить твои социальные сети. Оказывается, ты тот ещё блогер.
— Не нужно, — я хотела отдать торт обратно. — Забери себе.
— Я не ем мучное. Поэтому либо ты выкидываешь его в мусорку, которая находится во-о-он там, — Макар указал в сторону магазина, — либо забираешь себе. Третьего не дано.
Это было настолько неожиданно и настолько приятно, что я была готова разрыдаться от теплоты, ласкающей душу, прямо на глазах этого таинственного мужчины. Но разве я могла сейчас показать свою слабость?