— Убери эту ухмылку с лица, стедгольдер. Что за пример
показываешь ты моим людям и их детям? — Она нахмурилась и шагнула к
нему. — Я требую, чтобы ты дал слово не делать больше никаких
глупостей, пока ты гостишь у меня в доме!
— Но, Белла, — возмутился Уорнер; сыновья его так и не спускали
глаз с Синнера и его отпрысков. — Эта скотина, которая валяется на
земле, изнасиловала мою дочь!
— Папа! — всхлипнула Молли, дергая его за рукав. — Папа,
пожалуйста!
— Твое слово, Уорнер! — рявкнула Белла. — Или я объявлю твою
сторону виновной здесь и сейчас!
Взгляд Уорнера переместился наконец на Беллу, и она ощутила его
потрясение.
— Но, Белла…
— Никаких «но». Ты не имеешь права вести себя так в моем доме,
Уорнер, а моего брата здесь нет, чтобы вколотить в твою безмозглую
башку хоть немного здравого смысла. Твое слово. Никакого вздора
насчет дуэли. Никаких драк или поединков в моем стедгольде.
С минуту Уорнер молча смотрел на нее. Белла ощущала царившие от
беспомощности в его душе смятение, гнев и досаду. Затем он слегка
сощурил глаза, и они наполнились добротой и теплом.
— Ну ладно, — чуть слышно пробормотал он. — Даю слово. За нас
всех. Мы ничего такого не затеем.
Белла повернулась обратно в сторону Синнера и шагнула к юноше,
который так и лежал на земле с сочащейся изо рта водой. Едва не
задев, она обошла старшего сына Синнера (его, кажется, зовут Пол,
подумала она) и, наклонившись, положила руку на лоб Майку. Парня
охватил животный ужас. Она не ощущала больше ни заносчивости, ни
агрессии — только страх, такой сильный, что по коже Беллы забегали
мурашки.
Синнер оскалился на нее сверху вниз.
— Я так думаю, ты и моего слова хочешь?
— Не помешало бы, — огрызнулась Белла и понизила голос: — Ты
подонок, Синнер, и нам обоим это прекрасно известно, — громко же
она произнесла: — Джил. Пусти его.
Она выпрямилась и сделала шаг назад. Майк закашлялся,
отплевываясь водой; наконец-то ему удалось сделать вдох. Она
оставила его валяться на земле и повернулась, чтобы уйти.
Один из камней, которыми был вымощен двор, выгнулся и мягко, но
решительно охватил ее лодыжку. Сердце ее дрогнуло от страха; спина
продолжала холодеть от ярости Синнера. Она закинула косу за плечо
и, прищурившись, встретила его взгляд.
— Еще не все кончено, Белла, — очень тихим голосом пообещал
Синнер. — Я этого не забуду.