Следом вышла служанка с огромным чемоданом и двое хромающих
охранников. На лицах охраны, тех самых бугаев, были каменные, но
растерянные выражения, а вот служанка с фингалом под глазом…
кажется…
Нет, не кажется. Еле сдерживалась, чтобы не улыбаться. От
счастья.
Я на всякий случай чуть пригнулся, чтобы бугаи не заметили меня,
и стал невольным слушателем разговоров аристократов, которые стояли
чуть ближе к «трупу».
— Надо же, не дожил до свадьбы! — шептала женщина в роскошном
атласном платье. — Бедный барон Бирюскин!
— Поделом ему, — не согласилась с ней собеседница. — Мой папа
говорил, что у него род нищать начал! Так что брак был бы
фиктивным!
— Думаешь?!
Я разогнулся сразу, как процессия покинула зону видимости. И
только было сделал шаг в сторону, как меня окликнула Екатерина
Распутина. Я не услышал её, и она сделала то, что не должны были
делать такие, как она. Дёрнула простолюдина за рукав. Хоть я
простолюдином и не являлся.
— Георгий, вы слышали, что произошло? — сказала она, когда я
остановился. — Георгий?
Я медленно повернулся, посмотрел на испуганное, но удивительно
красивое лицо Кати и помотал головой.
— Увы, только оказался здесь. А вы о чём, сударыня?
— Барон Бирюскин умер в собственной постели! — когда она
говорила это, то испытывала смешанные эмоции. Она как бы и
волновалась за него, что было видно по испуганным глазам, но и…
нет, не злорадствовала. Ей было, в целом, плевать. — Задохнулся
из-за того, что кондиционер вышел из строя! Представляете?
— Ужас какой, — ответил я, качая головой. — Вот вам и новые
поезда!
— Вот-вот! — согласилась она. — Теперь придётся другой транспорт
рассматривать! А то умереть в собственной постели, таким
молодым…
Я так до конца и не смог понять, было ли ей его жалко или её
просто смущал сам факт подобной смерти. Она, тем временем,
задумалась, затем начала озираться по сторонам, и когда к нам
подошла девушка в чёрном платье и в белом переднике, вновь
заговорила.
— А вы куда направляетесь? А? Георгий? Может, вас подвезти?
— Боюсь, в тех местах, в которые я собираюсь, вам нечего делать,
— парировал я, а затем достал свой телефон. — Екатерина, как вас по
батюшке?
— Семеновна!
— О, Екатерина Семеновна, я был рад нашему знакомству, но, увы,
мне нужно спешить.
Я кивнул и отвернулся. Распутина тут же ожила.