И вот теперь эта выращенная, вылюбленая лошадь уходила. А ее хозяйка сидела рядом с ней, плакала и гладила Мексику по голове, не зная, как облегчить страдания ее любимицы. Мексика лежала на сене и уже еле дышала. Она «закололась» на несколько часов раньше Бала. Ее сразу подвесили к потолку специальным устройством из ремней и цепей, но это не помогло. Только пережимало брюхо, причиняя Мексике дополнительные страдания Теперь кобылу освободили, чтобы дать умереть спокойно. Беленькая Оля, шатаясь, вышла из конюшни, подставив опухшее от слез лицо падавшему снегу.
Бал еще был жив, но очень слаб. На третьи сутки начались пролежни, и ветврач начал настаивать на эвтаназии. Но мы боролись до конца, пытались подвесить его в деннике. Пока я бегала за подмогой на соседнюю конюшню, Бал скончался. Юра и Вета, хозяева гнедой Зары, которым, в итоге, все-таки удалось тогда спасти свою красавицу, помогали мне, как могли. Когда я прибежала с подсобниками-узбеками, было уже поздно. Юра подошел ко мне сзади, взял меня за плечи и тихо сказал:
– Аля. Все кончилось. Не смотрите на него…
Я знала: зубы Весеннего Бала обнажились в жуткой улыбке…
Приехавший на вскрытие ветеринар чуть не выронил сигарету, увидев меня. Когда-то она помогала мне спасать Хуторка. Питер – город маленький. Особенно Питер конный.
– Как! У одного и того же владельца погибают две молодые и здоровые лошади? Так не бывает.
К сожалению, бывает. И почему-то это случилось именно с моими лошадьми. Мне предстояло понять, что я упорно делаю не так. Я не верила в стечение обстоятельств и считала виноватой именно себя.
Вскрытие Весеннего Бала и Мексики подтвердило диагноз отравления мышьяком.
Надо было срочно решать вопрос с телом. Конюхи предложили вызвать собачников и отдать жеребца на корм собакам, а похоронить только голову. Я посмотрела на них, как на больных.
– А что? Мы всегда так делаем… – удивились они.
По закону надо было везти Бала на утилизацию. Вот только эта контора, конечно, принимала лошадей, но только расфасованных в пакетах по пятьдесят килограмм!
В этот момент мне казалось, что весь мир сошел с ума. И что беспокойство мое было не напрасно. В коварном тумане все-таки оказалась жадная, безжалостная гать. И я уже погрузилась в эту вязкую черную болотную воду и меня медленно затягивает в глубину, а дно…