3 июля 2003 г. межгосударственный Договор о дружественных отношениях и сотрудничестве был, наконец, подписан, а вскоре и ратифицирован. Связи между странами приобрели, наконец, правовую основу, но румынской стороне пришлось пойти на серьезные уступки. Успех переговоров некоторые аналитики ставили в заслугу именно Илиеску, который, заняв в 2000 г. после четырехлетнего перерыва президентское кресло, активизировал румынскую внешнюю политику не только в западном направлении, но и в «восточном».
Однако причина того, что румынская сторона все же решила пойти на компромиссы, думается, состояла в другом. На Пражском саммите НАТО, проходившем за полгода до подписания российско-румынского договора (21–22 ноября 2002 г.) Румыния была приглашена в Североатлантический альянс. Готовясь к этому событию (которое состоялось несколько позже – в марте 2004 г.), Румыния обязана была соответствовать некоторым стандартам: не претендовать на спорные территории, позиционировать себя как дружественное государство в региональных контактах, что явно противоречило первоначальному румынскому варианту базового соглашения с Россией. Под давлением обстоятельств окончательный текст соглашения уже не содержал ни ссылок на пакт Молотова–Риббентропа, ни упоминаний о «румынском золоте». После подписания базового российско-румынского договора возникла надежда на большее взаимопонимание, хотя многое в этом документе не устраивало и до сих пор не устраивает румынских политиков.
Официальные контакты между Россией и Румынией после подписания базового договора поддерживались, но на самом высоком уровне их было крайне мало. Президент Ион Илиеску находился в Москве с официальным визитом 3–5 июня 2003 г. в связи с подписанием упомянутого договора. Это случилось более чем через десять лет после его предыдущего визита.
14–15 февраля 2005 г. только что избранный президент Румынии Траян Бэсеску, которого по прошествии времени стали называть ярым американистом и ненавистником русских, побывал в России с рабочим визитом, а 9 мая того же года даже принял участие в состоявшихся в Москве торжествах по случаю 60-летия Победы. Последнее воспринималось как свидетельство доброжелательных намерений. Ведь лидеры Литвы и Эстонии, так же, как и румыны, вспоминающие недобрым словом пакт Молотова–Риббентропа, не приехали.