. Значение Женевского протокола 1924 года было высоко оценено в приговоре Нюрнбергского трибунала: «Хотя этот протокол никогда не был ратифицирован, он был подписан руководящими государственными деятелями мира, представляющими подавляющее большинство цивилизованных государств и народов, и может рассматриваться, как убедительное доказательство намерения заклеймить агрессивную войну как международное преступление»
[73].
В развитие положений декларации 1927 года годом позже был подписан многосторонний договор – Парижский пакт об отказе от войны как орудия национальной политики (пакт Бриана – Келлога)[74]. На базе этого документа в 1933 году была принята конвенция об определении агрессии. В документе, подписанном представителями СССР и Эстонии, указано: «…будет признано нападающим в международном конфликте, без ущерба для соглашений, действующих между сторонами, участвующими в конфликте, государство, которое первое совершит одно из следующих действий:
1) объявление войны другому государству;
2) вторжение своих вооруженных сил, хотя бы без объявления войны, на территорию другого государства;
3) нападение своими сухопутными, морскими или воздушными силами, хотя бы без объявления войны, на территорию, на суда или на воздушные суда другого государства;
4) морскую блокаду берегов или портов другого государства;
5) поддержку, оказанную вооруженным бандам, которые, будучи образованными на его территории, вторгнутся на территорию другого государства, или отказ, несмотря на требование государства, подвергшегося вторжению, принять на своей собственной территории все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой помощи или покровительства»[75].
В этом контексте следует вспомнить универсальный принцип международного права – принцип pacta servanda sunt (договоры должны соблюдаться) с оговоркой rebus dictantibus (то есть при существующем положении вещей). Но положение вещей изменилось. К 1939 году Эстония в союзе с Финляндией (и Латвией) представляла для СССР масштабную угрозу, на балтийском направлении сопоставившую с германской.
То есть пока сохраняются те обстоятельства, которые привели к заключению такого договора.
В решении Комиссии Президиума Верховного Совета Эстонской ССР по выработке историко-правовой оценки событий 1940 года в Эстонии отмечено: «Пакт о взаимопомощи, заключенный между Советским Союзом и Эстонской Республикой 28 сентября 1939 года, был, по существу, неравным договором, существенно ограничивавшим суверенитет Эстонской Республики и фактически ликвидировавшим ее политику нейтралитета. Это был договор, навязанный под угрозой применения силы оружия, несмотря на то, что пактом признавалась независимость Эстонии». В этом контексте