***
Князь Борис Михайлович Лыков смотрел на своего племянника
с видом крайнего неудовольствия. Вот же не дал бог разума
детинушке, а ведь мы его в цари прочили! Нет бы слушать чего тебе
умные люди советуют, да честь дедовскую блюсти, да где там - все у
него через одно место. И вот теперь стоит, набычившись словно телок
на бойне, и твердит свое. И ведь дело то пустое совсем. Приехал на
службу верстаться дальний родственник Лыковых княжич Дмитрий
Щербатов, а ему указали идти в царские драгуны. Ну, где такое
видано, чтобы княжеского рода, пусть и захиревшего, да в драгуны?
Оно конечно, батюшка его дров наломал сразу, не признав нового царя
и через то в опалу попал, но ведь надо и меру знать! А Мишка у
Ивана Федоровича в чести, мог бы и попросить, да где там...
- Дядюшка, да какое же в том бесчестие? Сколь раз
говорено, что в московские чины новики писаться не будут, покуда не
отслужат в рейтарах али драгунах!
- Как это какое, Миша, ты, видать, думаешь, что дядя твой
дурак дураком и ничего не знает? Всякому на Москве известно, что в
драгуны поверстали жильцов, а стряпчих и выше в рейтары, да
кирасиры! А Дмитрий чай не за печкой уродился, чтобы ему в жильцах
служить!
- А кто ему виноват, что он в разрядном приказе сказал,
будто грамоте худо разумеет? И что вотчины его в запустении? В
рейтарах чтобы служить надобно коня строевого, да доспех иноземный,
да хоть пару колесцовых пистолей за свой кошт. А драгуну можно и
коня попроще и ружье пока на службе дают! Да и мекленбургский
кафтан справить это не кирасу немецкую купить!
- Красивый кафтан, - неожиданно сказал стоящий рядом
княжич.
- Тьфу ты, прости господи, - не выдержал боярин, - да
причем тут красота, когда о чести родовой речь идет?
- А я говорю, нет в том никакой порухи! Служба рыцарская,
на коне, да и вообще...
- Рыцарская! А ничего что поручиком у драгун твой дружок
безродный Федька Панин?
- А капитаном сам государь! К тому же Федор мне свояк и у
Ивана Федоровича в чести. Я ему по дружбе слово замолвлю, и паче
меры с Дмитрия спрашивать не будут.
- Дожились!
Разговоры эти как обычно ни к чему не привели и Борис
Михайлович замолчал. Да и поздно уже было что-то менять, и княжичу
пора было отправляться на службу. Михаил вызвался его проводить,
благо ему тоже нужно было в кремль по какой-то своей надобности.
Старший Лыков скорбно пожал плечами и махнул рукой, дескать,
езжайте. Молодые люди степенно поклонились старшему, и вышли вон из
горницы.